Как однажды пошутила подруга, запутавшись в именах моих сестер: «Господи, да вы же как «неделька»! Назвали бы всех по порядку — Понедельник, Вторник, Среда...!» Поскольку я родилась второй, носила бы имя Вторник!
Но меня назвали Аней. В честь Ахматовой. Анна Андреевна, часто бывая в Москве, останавливалась у нас в четырехкомнатной квартире на Ордынке. Мой дядя Алексей Баталов уступал ей свою крошечную комнатку-пенальчик. (Дядя Леша был старшим сыном бабушки от первого брака.)
Легендарная квартира дедушки и бабушки на Большой Ордынке, 17, практически никогда не запиралась. Дверной замок легко можно было открыть простым перочинным ножиком.
И это при том, что там стояла мебель из карельской березы и красного дерева, на стенах висели Тышлер и Фальк! Однако никому и в голову не приходило, что в квартиру могут влезть воры! Просто все считали: поскольку в доме все время толпится народ, дверь запирать бессмысленно. А вдруг кто-то ночью «на огонек» забредет? Приютить, накормить, обогреть и уложить гостя спать — святое дело! Эта традиция передалась от деда через папу и мне. Если не надо рано вставать на работу, у меня тут же появляются гости. Ну как же без друзей, без их любви, без их смеха прожить?!
— Наверное, все твои домочадцы благоговели перед знаменитой поэтессой?
— Поначалу, возможно, и была какая-то робость, но очень скоро Ахматова стала не просто гостьей, а полноправным членом семьи.
Среди друзей дедушки, автора юмористических рассказов, были Михаил Зощенко, Ильф и Петров, Осип Мандельштам. Кстати, именно последний и привел в наш дом Ахматову...
Однажды дедушка с бабушкой собрались в гости. Впервые они оставляли Анну Андреевну дома одну, и бабушка стала объяснять, где что лежит: «Вот здесь чай, в холодильнике — сыр и масло, если вам понадобится плед — он в шкафу, а...» Тут дед подхватил: «…а рифмы — на третьей полке слева!»
А эту историю любит рассказывать папа. Однажды он, расхрабрившись, подошел к Ахматовой и спросил: «Анна Андреевна, хотите я вам частушки почитаю?» И громко затараторил: «Дура, дура, дура я! Дура я проклятая! У него четыре дуры, а я дура пятая!» Она рассмеялась: «Ребенок, это очень похоже на мои стихи».
Часто стихи Ахматовой расходились на шутливые цитаты.
Например, ее возвышенные строчки «Дорога, не скажу куда» дедушка, слегка переиначив, бубнил, направляясь в сортир: «А не проторить ли мне дорогу, не скажу куда...» Да и сама Анна Андреевна с удовольствием подхватывала шутки.
Дед дружил с продавщицами кондитерской на Пятницкой и частенько захаживал к ним за конфетами. Особенно любил обсыпанные сахаром подушечки с вареньем. Причем будучи человеком непривередливым, покупал «некондиционный товар» — давленые конфеты со дна коробки. Ввиду слабого обоняния хранил их в шкафу рядом с нафталином, поэтому пахли они странно. Как-то вечером все сели пить чай.
Дед подвинул к Анне Андреевне пиалку с давлеными подушечками. Она поинтересовалась: «Виктор Ефимович, их хоть при вас давили?»
Дед был невероятно остроумен. Есть одна семейная легенда. Как-то Маяковский привез из Парижа «Рено». Поскольку он был первым поэтом в Москве, кто приобрел иностранный автомобиль, ему не терпелось похвастаться. «Ардик, — спросил Владимир Владимирович, — вы на улице не видели мой «Рено»? «Ни хрено я там не видел», — ответил дед.
Или другая история. Пошли дед с бабушкой как-то в гости к приятелю. Дед не пил по причине врожденного порока сердца и, наблюдая, как бабушка с приятелем шарахают коньячок, заметил: «Хотел жениться на русской женщине, чтобы были русские дети. Кажется, переборщил. Старший — священник, а младший — пьяница!»
(Он имел в виду протоиерея Михаила Ардова и моего отца — Бориса.)
Мне очень повезло родиться в такой большой семье. Дедушка Виктор Ардов — писатель, бабушка Нина Ольшанская — актриса, один дядя, Михаил Ардов, — священник, другой — Алексей Баталов — известный киноартист, родители всю жизнь в театре, отчим — легендарный Арамис. Их жены, мужья и дети — все прекрасно общаются и любят друг друга. Я, например, недавно встречалась с третьей женой отца, которая приехала из Америки, дружу с детьми моего третьего отчима и обожаю дочку Гоши Старыгина.
Бабушка любила не только нас, своих внучек, но и невесток — и бывших, и нынешних. Иногда папа, выпив лишнего, ссорился с мамой и кричал: «Возвращайся в свой Питер! Скатертью дорога!»
