Было весело, было здорово. Мы снимали в Минске, у меня работала потрясающая главная героиня, просто замечательная кудрявая, прекрасная девушка Катерина Беккер. Сняли быстро, за 14 дней, с прекрасным оператором Виктором Гончаром, который мне во всем помогал. Директор картины до сих пор звонит и интересуется:
— Юля, когда ты к нам вернешься?
— Под вас надо же сразу отвести целый месяц.
Режиссерская работа — это совершенно иное. Артист приехал, отыграл, уехал, а тут ты приехал, подготовился, выбрал артистов, опять подготовился, выбрал реквизит, опять подготовился, посидел с оператором, продумал мизансцены, снова подготовился, поехал выбирать натуру. То есть это большой и долгий процесс. Но это не менее интересно, чем что-то играть. На мой взгляд, получилась хорошая мелодраматическая легкая сказка. Эти четыре серии показали на «Dомашнем», вроде бы все остались довольны.
— До вас дошли какие-то зрительские отзывы о вашей работе?
— Я ничего про себя не читаю, зачем? Если кто-то мне расскажет, буду знать, а сама не интересуюсь.
— Театральная студия, актерский факультет творческого вуза, затем работа в театре, съемки в кино — совсем не ваш путь в профессию. Вы, напротив, учились в физико-математическом классе.
— Кроме этого я успевала заниматься в театральной студии, спортивными и бальными танцами, училась играть на фортепиано, получала дипломы областных конкурсов, декламируя стихи. Но папа — историк, доцент Курского университета (я родилась в этом городе) — считал, что так и должно быть, необходимо много работать, чтобы добиться успеха в жизни. То, что дочь пойдет в физматкласс, решилось на семейном совете. И я об этом не жалею, математика развивает мозг.
Мечты об актерской карьере оставались, но, когда я окончила школу, папа сообщил: у них открывается новый факультет педагогики и психологии, — и посоветовал поступать туда. Не могу сказать, что скучала на занятиях, но и театральную студию не бросала. И в один прекрасный день ее руководитель Лилия Владимировна Гладилина сказала свое веское слово: «Поезжай в Москву, попробуй поступить в театральный институт, у тебя получится».
И я решилась. Папа этого не одобрял, но и не отговаривал: «Набьешь шишек, вернешься». Пока добиралась до Школы-студии МХАТ, попала под страшный ливень, промокла до нитки, напоминала мокрую курицу. Но был тут и свой плюс — дождь разогнал конкурентов. Шла по пустому коридору, как вдруг из одной двери выскочила женщина, схватила за руку: «Срочно пойдем со мной, у меня не хватает до десятки одного человека».
