Когда по возвращении Владимира Мулявина вызвали в Госконцерт и сообщили, что на «Песняров» есть заявки на гастроли из нескольких стран, но нужно заплатить, он обиделся и ничего платить не стал.
— Правда ли, что о «Песнярах» хорошо отзывались музыканты «Битлз»?
— С «Битлз» у нас связано несколько историй. Когда мы в 1976 году впервые выступали в Америке, нас услышал Пол Маккартни (правда, только в телевизионных рекламных роликах) и якобы сказал, что у нас потрясающий расклад голосов... А когда мы выступали в США во второй раз, в 1977-м, на наш концерт инкогнито пришел Джон Леннон вместе с Йоко Оно. Следует заметить, что выступали мы тогда в знаменитом нью-йоркском театре Majestic — том самом, где проходили легендарные рок-оперы «Иисус Христос — суперзвезда» и «Кошки». Хотя о том, что Леннон был на нашем концерте, мы тоже узнали из прессы.
Третьим из «Битлз», кто нас слышал (и тоже лишь в рекламном ролике), был Джордж Харрисон. Но об этом я узнал только весной 1999 года, когда мы с Ольгой Корбут были приглашены к нему на Гавайи. И вот тогда, оказавшись в доме Харрисона, по его просьбе и немного осмелев от виски, я спел а капелла отрывок «А у? полi бяроза», а потом «Ой, цветет калина...». Расчувствовавшись, Харрисон признался мне, что хотел бы сделать программу «Good bye 20th century» («Прощай, ХХ век») и пригласить для участия лучшие группы со всего мира, в том числе ансамбль «Песняры». Помню, он еще попросил, чтобы мы обязательно исполнили «Ой, цветет калина...». Но, к сожалению, Харрисон в то время был уже болен... Этим планам не суждено было сбыться.
— Как вышло, что на одиннадцатом году вашей работы в «Песнярах» Ольга Корбут уговорила вас оставить ансамбль?
— Причина все же была не в ней... Я ведь всегда мечтал о кино, о режиссуре. И однажды уже почти поступил во ВГИК, но на семейном совете с мамой решено было, что архитектор — более мужская профессия.
Но мечта о кино меня никогда не покидала. И в 1980 году я втайне от Мулявина поехал летом в Москву и подал заявление в ГИТИС на режиссерское отделение. Мастерскую для подготовки режиссеров и актеров эстрады тогда набирал Иоаким Георгиевич Шароев (у него учились Алла Пугачева, Лайма Вайкуле, Евгений Петросян). Группа должна была состоять из режиссеров и актеров. Одним из условий было не менее десяти лет работы на сцене или звание заслуженного артиста. Можете себе представить, какие там были абитуриенты: Ефим Шифрин, Гена Белов...
На первый экзамен по специальности я приехал с гитарой. Экзамен состоял из трех частей: актерское мастерство, собеседование по режиссуре и этюд. Случилось так, что один парень, чья фамилия начиналась на А и его вызвали раньше, попросил у меня гитару, которую настроил под себя, на тон выше. И от волнения забыл мне об этом сказать. Следом вызывают меня, с фамилией на Б. Я начал со 111-го сонета Шекспира, а закончить собирался исполнением «Двух сестер». В конце песни одна нота была и так очень высокая, а я с испугу ее ка-а-ак дал! Сидевшая на экзамене профессор Гнесинки прямо рот раскрыла, слушая меня. Мне поставили три пятерки. Так я поступил в ГИТИС а режиссуру на заочное отделение.
