— Как отнеслась Ольга к вашему отъезду, да еще и увлечению молодой минчанкой?
— Мы с Ольгой всегда были в первую очередь друзьями, и только потом — мужем и женой. Мне казалось, что я ее любил. Но только когда встретил Свету, я понял, что такое настоящая любовь.
Ольга позже вышла замуж за Алекса, молодого белоруса. Это я их познакомил. Когда снова приехал в Минск по приглашению «Песняров» и снова встретил Светлану, задержался здесь дольше, чем планировал. Ольга часто звонила мне, говорила, что скучает. А я как раз помогал одному молодому компьютерщику перебраться в Америку. Я дал ему телефон Ольги и наш адрес. А через какое-то время Ольга призналась мне в телефонном разговоре, что они с Алексом живут вместе. Как-то они инкогнито приезжали в Беларусь: Ольга побывала в Минске, навестила отца в Гродно. Но я думаю, что навсегда в Беларусь она уже никогда не вернется...
— Человеком, уговорившим вас на возвращение в Минск из Америки, был все тот же Владимир Мулявин?
— В 1999 году Володя меня разыскал в Америке. Он там был по частному приглашению, и я позвал его с семьей и Толика Кашепарова, который тоже много лет жил в Америке, к нам с Ольгой в гости. Володя признался мне тогда, что для «Песняров» наступили нелучшие времена: коллектив раскололся на два состава. Он просил меня и Толика вернуться хотя бы на время, чтобы в 2000 году отпраздновать 30-летие «Песняров»...
Накануне визита в Беларусь после долгого отсутствия все знакомые эмигранты предостерегали меня: «Брось думать о поездке домой. Приедешь — ностальгия твоя сразу закончится, вот увидишь. Только душу разбередишь!» Помню, когда первый раз в 1999-м, в октябре, я летел в Минск, в самолете разговорился с итальянцами. Они тоже музыканты, так что общий веселый разговор завязался у нас довольно быстро: шутили, смеялись. Самолет уже заходил на посадку, когда я посмотрел в иллюминатор и увидел родную землю, белые березки на ней... Слезы сами брызнули из глаз. Итальянцы смотрели удивленно: в чем дело? «Это же моя родина, я уже десять лет здесь не был...» И на первом своем концерте в Беларуси тоже расплакался, когда пел «Березовый сок».
Честно говоря, я думал, что на родине меня все забыли. Но когда осенью 1999 года на фестивале «Золотой шлягер» в Могилеве я запел, а публика встала, чтобы приветствовать меня, зайдя за кулисы после выступления, я прямо сказал себе: «Все, больше никакой Америки!»
Когда я приехал в Минск после стольких лет отсутствия, думал, что красавица Светлана уже замужем. Но она была свободна! Когда мы встретились после девяти лет разлуки, я просто обомлел: она стала еще красивее! У нас был месяц любви и гармонии. Это были лучшие дни в моей жизни... Хотя это односторонняя любовь: она никогда не говорила мне, что любит меня, никогда... Поэтому мне так тяжело на душе.
