«Я жила в театре. Репетировали утром и вечером, днем — примерки костюмов. Пять длинных корсетных платьев. Однажды я упала в обморок. Может быть, корсет слишком затянули, талия была осиная. Я не выдержала и упала. Ничего», — рассказывает Народная артистка Ирина Мирошниченко.
— Ирина Петровна, на обложке журнала, в котором впервые выйдет интервью с вами, вы стоите на балконе кафе «Пушкинъ», на Тверском бульваре. Этот выбор не случаен?..
— Я из центра Москвы. Тверской бульвар, дом 12, квартира 6. С одной стороны — памятник Тимирязеву, на Никитских Воротах, с другой — памятник Пушкину, он раньше стоял здесь, на этом бульваре. В детстве, естественно, с папой и с мамой гуляли от Тимирязева к Пушкину, от Пушкина к Тимирязеву. Тогда я и не думала, что через какое-то время я буду стоять на этом балконе (да он и не предполагался!). И тем более не знала, что когда-нибудь сыграю на сцене Московского художественного театра, в спектакле «Последние дни» Михаила Булгакова, в постановке Виктора Яковлевича Станицына. И тем более что я буду Натали Пушкина!!! А мою сестру сыграет как дебют сама Светлана Крючкова! Надо сказать для тех, кто не знает эту пьесу, там на сцене нет Пушкина, его проносят раненым и уносят в кабинет, практически его никто не видит. Рядом находится его жена, испуганная, все близкие... Пушкин не пускал в кабинет никого, тем более Натали. Потому что не хотел, чтобы она видела его страшные мучения, в которых он умирал. В финале пьесы есть монолог, где Натали как будто сходит с ума около этой двери, в которую ее так и не пускают увидеть и проститься со своим мужем.
Мы сыграли эту премьеру в Москве и поехали в Ленинград, на гастроли, где должны были играть в знаменитом Александринском театре. У меня было несколько спектаклей, но Натали Пушкина была для меня в этот момент премьерная, и очень знаковая для города, куда мы приехали. И я первое, что захотела сделать — это пойти в музей Александра Сергеевича Пушкина на Мойку, в его квартиру, в его дом. Более того, возникла такая возможность договориться, чтобы меня пустили туда одну, вечером, когда музей будет уже закрыт. Это была совершенно уникальная, неповторимая ситуация: ощутить, почувствовать, побыть в атмосфере этого дома, этого кабинета, этой двери, этой притолоки, у которой когда-то стояла моя героиня... Зажгли свечи, я тихонько села в кресло ПУШКИНА и робко начала пробовать говорить и играть булгаковские монологи. И в этот момент, простите, мне кажется, я поняла, как их надо играть!!! Незабываемая ночь! Ночь сочетания фантазии, истории, реальности и неповторимых эмоций.
