Ну и, конечно, всевозможные «кинообстоятельства»: снег, холод, а ты в легких ботильончиках и пальтишке, потому что по сценарию — другое время года. А вот сцену прощания с Алексеем Каплером (в картине он — Каплин), наоборот, снимали летом. На улице плюс тридцать, а я в шапке и пуховом платке — у нас зима. Однажды утром меня поставили перед фактом: «Сегодня будем снимать сцены за рулем, у тебя минут двадцать, чтобы все освоить». Машину-то я вожу с детства, но проблема в том, что у меня коробка-автомат, а тут предстояло вести раритетную «Победу» — это же все равно что управлять космическим кораблем! И ко всему прочему нужно одновременно произносить кучу текста. Я повозмущалась немного, потом плюнула, села на водительское кресло — и у меня все получилось! «Ну, — думаю, — они, конечно, здорово сэкономили на дублере» — моя Светлана Сталина ведь почти полсериала за рулем, как Штирлиц.
Перед телевизионной премьерой режиссер Евгений Звездаков в интервью рассказывал, что «Романенко выносила всем мозг». Но если я на съемках кого-то и изводила, то прежде всего себя. Как перфекционисту и максималисту мне с собой живется вообще непросто. Не всегда эти качества уместны в коллективе. Я изо всех сил стремилась приблизиться к правде и порой даже боролась со сценарием. Эта картина, ставшая огромным и очень важным этапом жизни, могу сказать точно, воспитала меня и открыла в душе новые грани. Я буквально жила со «своей Светланой», и было очень тяжело сохранить ее в себе в перерыве между зимними и летними съемками.
Линия взаимоотношений Светланы со Сталиным была для меня сокровенной. Часто думала о своем отце. Знаю, что он жив, есть его фотографии, я даже один раз разговаривала с ним по телефону двенадцать минут, но мы никогда не виделись, а жаль. Они с мамой расстались, когда мне не было и года. Что произошло — до конца не знаю, мама не признается. Хотя часто повторяет, что я очень похожа на него: и внешне, и характером, и своей неуемностью и неординарностью. Раньше ситуацию ощущала как травму. Сейчас уже не так больно, хотя до сих пор когда думаю о нем, ком встает в горле. Как ни странно, но ком этот помогает мне в профессии... Не знаю, видел ли отец этот сериал.
— Как оценили работу в этом проекте люди, чье мнение имеет для вас особое значение?
— Теплых слов было сказано много, и это, конечно, даже смущало. Но самое важное — после премьеры позвонила Галина Волчек, мой гуру и художественный руководитель театра «Современник». Она сказала, что целиком пока посмотреть не удалось, «но то, что видела, нравится». И еще по ее воспоминаниям о Светлане у нас с ней похожи два качества — сильный, жесткий характер и яркое женское обаяние. Для меня оценка Галины Борисовны всегда дорога.
Мама тоже похвалила, что делает редко. И если уж делает, то искренне и со слезами на глазах. Вообще, она растила дочь в строгости, но с юмором. В детстве часто слышала: «У меня может не быть времени на твое воспитание, но пятнадцать минут на то, чтобы снять скальп, всегда найдется». Не сюсюкалась как с девчонкой, а скорее формировала воина. По профессии Маргарита Евгеньевна Романенко балерина. Мечтала, чтобы и я пошла по ее стопам.
