А наш фильм продолжает жить, меня спрашивают о нем на творческих встречах, продолжают приходить письма благодарных зрителей. Братья Вайнеры пеной исходили, когда Хесин заставил Говорухина переписать финал и оставить Варю Синичкину, девушку Шарапова, в живых. А я считаю, что это правильно. Нельзя лишать людей надежды на счастье. Пусть им живется с уверенностью, что какой-то Шарапов отстоит их права, поможет, протянет руку в сложной ситуации. С верой в то, что любовь торжествует: ведь благородные герои, у которых еще нет своих детей, усыновили сироту. Искусство должно уводить от помойки жизни, приближать к идеалу завтрашнего дня, быть Доктором Айболитом.
Были у меня картины, работа над которыми дарила лишь положительные эмоции. И это в первую очередь «Отцы и дети».
Сценарий по роману Тургенева написал Женя Григорьев в соавторстве с Оскаром Никичем. Женю я полюбил еще со времен «Романса о влюбленных». Роман Тургенева он превратил в сценарий очень деликатно, перенеся его почти строчка в строчку.
Прочитал и поехал в Минск с единственной мыслью: сниматься соглашусь только в роли Базарова, хватит с меня этих мальчиков. На «Беларусьфильме» встречал коренастый мужчина в джинсовой кепке — режиссер Вячеслав Никифоров не снимал головного убора, потому что начал лысеть.
— Согласен только на Базарова, — заявил я с порога.
— А я хотел предложить Кирсанова...
— Нет, нет и нет!
— Володя, но кроме тебя Кирсанова никто не сыграет. Посмотри в зеркало: тебе тридцать два, а выглядишь на восемнадцать. У меня весь кабинет завален фотографиями студентов из театральных институтов. Но разве они сыграют так талантливо, как ты?
Уговоры продолжались целый день, ассистентки носили нам кофе и американские сигареты, которые продавались в студийном буфете.
— Сколько лет твоим мальчикам? Они же близнецы?
— По двенадцать исполнилось.
— Сыграют Петьку и Федьку в имении Кирсановых. У тебя, слышал, собака есть? Какой породы?
— Спаниель.
— Тоже будет сниматься. А жену зовут Аллочкой? — Никифорову все обо мне заранее доложили. — Будет малину собирать в саду.
В общем, этот змий-искуситель меня уговорил. Съездил в Москву, сыграл спектакль и вернулся на съемки. Отца моего героя играл удивительный актер, книгочей и книголюб, человек высокой культуры Алешечка Кузнецов — артист Вахтанговского театра, друг Василия Ланового. Мы сразу же понравились друг другу, Никифоров и в этом угадал. А уж когда стал примерять десять фраков и сюртучных пар, которые сидели на мне как влитые, почувствовал, что я любим. А это так важно для актера.
Мой пес Степан оказался прирожденным артистом, просто экстра-класса. В нем все души не чаяли. Снимается эпизод, когда мы с Володей Богиным — Базаровым идем после купания в речке по извилистой тропинке и видим: в беседке сидит Фенечка с младенцем.
