Наши семьи сильно сдружились, по духу, по простоте мы оказались похожи. Наташин отец Сергей Николаевич называет меня старшим братом.
После похорон Наташа один раз приезжала — возила Анну Георгиевну на могилу к Андрею. Чаще не может, работает. Мать к ним тоже всего разочек съездила. Мы ведь понимаем — Наташе надо прийти в себя, решить вопросы с наследством, оформить всякие бумаги. Она часто нам звонит: «Не волнуйтесь, я вас не брошу». А мы и не волнуемся. Недавно просила приготовить Андрюшины фотографии и рисунки — по-моему, хочет какой-то памятный альбом издать. Я вот их теперь перебираю и словно заново переживаю всю нашу жизнь...
Анна Георгиевна: А я уж и не помню, когда первый раз с Наташей встретилась. Они с сыном хорошо ладили, никогда не ругались, потому что был такой порядок — главный в семье Андрей и все должны ему подчиняться. Он так и говорил: есть только два мнения — мое и неправильное. До того как купили трехкомнатную квартиру, они долгое время жили с Наташиной мамой и бабушкой, так что все хозяйство и воспитание детей легло на их плечи. Я однажды приехала к ним, Сашка был еще маленький, годика два. Наташа с Андреем собрались уходить, а ребенок даже не заплакал, на ручки не попросился. Я говорю:
— Что-то Саша не замечает родителей.
— Да хоть весь день пусть не приходят — и не заметит, — заявила Наташина бабушка.
Сашку-то она в основном воспитывала. Но потом начала бастовать — тяжело ей стало с ребенком сидеть, все жаловалась: «Каким святым надо молиться, чтобы они ушли скорее, дали бы мне отдохнуть». А для нас такое счастье было, когда ребята к нам все вместе приезжали!
Мы из Кемерово переехали в 2000 году, чтобы быть к детям поближе. К тому времени уже и дочка в Москву перебралась. Я целый год искала жилье: частный дом с землей — квартиру мы не хотели. Но все не то. Сын тогда махнул рукой и сказал: «Сам все сделаю». Присмотрел эту дачу, и вскоре мы сюда перебрались. Своих денег не хватило — Андрюша добавил.
Нам здесь хорошо живется. Соседи все интеллигентные, доброжелательные, нас уважают. Вот справа — прекрасный человек, строительством занимается, над туалетом что-то типа мельницы сделал, на ветру крутится.
Андрей очень веселился, глядя на это чудо. Посмотрит-посмотрит и воскликнет: «Скажите мне, чего же он там мелет? Каков конечный продукт?» Одно слово — весельчак.
Как-то ему сказали, что сосед тещу любимую хоронил — огромный шатер для этого выстроил. «Это что, — тут же парировал Андрей, — у моего друга теща умерла, так на похоронах порвали два баяна». Любил сострить, а потом посмотреть, как люди реагируют. Он же артист — понимал, как можно воздействовать на публику. Один раз ляпнул: «Хорошо бы русским принять мусульманство и разрешить им по несколько жен иметь». А у самого за всю жизнь было только два брака — с Татьяной и Наташей. В другой раз заявил: «Я верующий». Да не был он верующим никогда!
