Ворота оказались заперты, полезли через забор, а он там — метра три высотой. Я благополучно перемахнула, а под Андреем подломилась доска, и он рухнул на асфальт. Встать не смог, я тащила его на себе. «Скорая помощь» привезла нас в Солнцевскую больницу — перелом бедра и правого запястья. Андрея положили в коридоре, я сидела с ним до утра, до прихода врачей. Он мне сказал: «По-моему, черную полосу мы выхлебали до дна, дальше должно быть лучше». Ему, конечно, было больно, но мы прохохотали полночи. Вообще старались не унывать.
Можно сказать, мы друг за другом ухаживали. Я тогда снималась в двух-трех фильмах в год и прилично зарабатывала. Начала мужа наряжать — мне не нравилось, как он одет. Первым делом достала у спекулянтов отличную дубленку.
Когда «Осень» наконец выпустили на экран, Андрей получил потиражные, весьма скромные.
Раздал долги и заплатил за квартиру. А на оставшиеся крохи купил мне французские духи.
Он написал один сценарий, «Стойкий оловянный солдатик», его завернули. Написал другой — «Предчувствие», завернули и его. На что мы жили? На авансы да на случайные заработки. А бывало и так: надо платить алименты на детей — сто десять рублей, Андрей пытался занять — не вышло. Спрашивает:
— Сколько у нас есть?
— Последние двадцать пять.
— Поехали в Дом кино.
Двадцать пять рублей в те времена стоил скромный ужин на двоих — два горячих, селедка и двести грамм водки. Сели в ресторане, нам принесли закуску. В дверь заглядывает режиссер Витя Титов, с которым я снималась в фильме «Берега»:
— Ребята, к вам можно?
— Конечно.
Выпил рюмку и спрашивает:
— Вам, случайно, деньги не нужны?
— А что?
— Да вот получил потиражные за «Открытую книгу» и думаю: кому бы дать в долг? А то ведь прогуляем...
Алименты были заплачены вовремя.
Несмотря ни на что, золотое было время. Мы были молоды, полны сил, помешаны на искусстве, политике, русской истории. На кухне велись интереснейшие разговоры, обсуждали, почему жизнь страны сложилась так, а не иначе. В киношных домах творчества — в подмосковном Болшево, в Репино под Питером, летом в Пицунде — днем сидели работали, а вечерами собирался вечный дискуссионный клуб. В компанию входили Илья Авербах и Наташа Рязанцева, Леша Герман (разумеется, старший) и Светлана Кармалита, Вадик Абдрашитов, Саша Миндадзе, братья Ибрагимбековы, Паша Финн, Семен Аранович, Саша Княжинский.
Как-то в Переделкино у нас сидел Саша Кушнер, на огонек зашли Андрей Битов с Мишей Жванецким и Гриша Горин. Я выходила на кухню за закуской и торопилась обратно, боясь пропустить хоть слово, — так интересен был разговор.
