Ради того, чтобы теперь мой сын увидел, как его мать целуется с женщиной? Для меня это всего лишь игра в предлагаемых обстоятельствах. А для него? Страшно представить, что творится в душе у подростка, которому говорят: «Твоя мать — бл...дь».
А может, плюнуть на этот шоу-бизнес, на карьеру?.. Для меня это не станет трагедией. По большому счету, к собственной популярности я отношусь очень легко. Прихожу на тусовку в соболиной шубе до пола, раздаю автографы, улыбаюсь в камеру. А вечером встаю к плите и готовлю для мужа и сына ужин. И не возникает у меня никакого внутреннего диссонанса: вот, мол, как это я, звезда звездецкая, буду рубашки гладить! Если меня завтра забудут, ничего страшного с моей психикой не случится.
Не будет больше эпатажной Эвелины Блёданс — да и бог с ней. Стану больше времени проводить с сыном, рожу еще одного ребенка.
Мы с Димой давно хотели девочку, но я все откладывала. Боялась пропустить хорошую роль или интересный проект. А когда собралась, оказалось: не все так просто.
Мы обратились к врачам, съездили на обследование в Израиль. Но нам сказали: «У вас все нормально. Надо просто ждать и молиться».
Да, я откажусь от какой-то части себя, от того, что создавалось многие годы и что, надо признать, приносит мне колоссальное удовольствие. Но если надо будет выбирать между популярностью и счастьем моей семьи — колебаться не буду...
Я должна поговорить с сыном, попытаться объяснить. У нас в семье так заведено: никаких тайн, никаких запретных тем. Даже обсуждая что-то сложное и неприятное, мы с Димой никогда не понижали голос и не говорили: «Сынок, это не для детских ушей».
Будет тяжелый разговор, но, может быть, Коля сможет меня понять.
Я вошла в его комнату. Он все так же сидел за компьютером и не обернулся на звук открывшейся двери. Сколько раз по ночам я заставала его перед светящимся монитором, на котором мелькали какие-то зловещие фигуры из очередной компьютерной стрелялки.
«Еще десять минут — и спать, — умоляюще шептал Коля. — Мам, ну правда! Ну честное слово! Только папе не говори...» Его ночные посиделки — наш маленький секрет.
У меня сжалось сердце. Господи, он ведь совсем еще ребенок...
Я глубоко вдохнула и сказала:
— Коля, на той фотографии...
Он не дал мне договорить. Повернулся и удивленно спросил:
— Мам, ты что, оправдываешься? Из-за какой-то злобной дуры? Думаешь, я не знаю, какая ты на самом деле? Да ты лучше всех!
Я смотрела на сына, улыбалась и думала: «Блёданс, ты только не разревись сейчас, ладно?»
— Есть хочу, — сообщил Коля, снова уткнувшись в компьютер. — Мам, дай чего-нибудь вкусненького.
