Госпожу Ентальцеву, не имевшую средств денежных, чтоб следовать за мужем, пригласила с собой Елизавета Петровна Нарышкина, и они приехали в Сибирь вместе. Полковник Ентальцев был командиром легкоконной батареи во 2-й армии и Пестелем был принят в члены Южного общества. Он умер на поселении в Ялуторовске. Описывая наших дам, я кончу тем, сказав, что в продолжение всей нашей ссылки они постоянно были нашими ангелами-хранителями».
Как видно из этих воспоминаний, не все женщины нашли мужей здоровыми, многие из мужчин скончались на поселении. В таком случае, по подписанной ими же бумаге, вдовы все равно оставались на поселении, вдали от родных и детей. Удивительно, но примеров, когда вдова декабриста пережила ссылку и дождалась разрешения вернуться в европейскую часть России, немало. Однако не все были крепки здоровьем...
«За несколько времени перед сим маленькое общество наше было поражено смертью общей нашей благодетельницы Муравьевой. Нежная женщина эта, с восприимчивым характером, во все продолжение и исполнение своего супружеского долга постоянно тревожилась за мужа, за брата его и за детей своих, оставленных в России, и даже за всех нас. Не вынесло слабое тело, и, несмотря на попечение Вольфа, после 20 дней страдания сильная волею Муравьева скончалась.
Чувствуя приближение смерти своей, она просила священника, и когда тот немного громко стал говорить с ней, она просила его говорить тише, чтоб не разбудить малютки, которую она не в силах была уже приласкать... В последние минуты она просила Трубецкую написать свое желание быть похороненной подле отца в фамильном склепе и твердою рукою подписала свое завещание... Через несколько минут, держа руки мужа и брата его в своих хладеющих руках, она закрыла глаза со словами: «Боже, как там хорошо!» — и оставила нас навеки... Кончина добродетельной женщины этой сильно нас всех поразила».
Судьба Николая Ивановича удивительна. Уже находясь на поселении и ожидая разрешения проживать хотя бы в больших городах России, он вдруг был отправлен солдатом на Кавказ! Как известно из русской литературы, туда в основном ссылали разжалованных или провинившихся военных. Кстати, именно там Лорер встретил Михаила Лермонтова. Вот как он описывает эту удивительную встречу.
«В одно утро явился ко мне молодой человек в сюртуке нашего Тенгинского полка, рекомендовался поручиком Лермонтовым, переведенным из лейб-гусарского полка. Он привез мне из Петербурга от племянницы моей, Александры Осиповны Смирновой, письмо и книжку «Imitation de Iesus Christ» («Подражание Иисусу Христу») в прекрасном переплете. Я тогда еще ничего не знал про Лермонтова, да и он в то время не печатал, кажется, ничего замечательного, и «Герой нашего времени» и другие его сочинения вышли позже. С первого шага нашего знакомства Лермонтов мне не понравился. Я был всегда счастлив нападать на людей симпатичных, теплых, умевших во всех фазисах своей жизни сохранить благодатный пламень сердца, живое сочувствие ко всему высокому, прекрасному, а говоря с Лермонтовым, он показался мне холодным, желчным, раздражительным и ненавистником человеческого рода вообще, и я должен был показаться ему мягким добряком, ежели он заметил мое душевное спокойствие и забвение всех зол, мною претерпенных от правительства.
