— Мама до скольких лет дожила, до 95?
— Да, она была долгожителем, и в основном благодаря заботе дочери. Конечно, без Ирочки она бы не дожила. Всегда была полностью на ее обеспечении, под ее заботой, под ее контролем, с маникюром, педикюром и прической. До самых последних дней!
— У них же папа очень рано ушел, по-моему.
— У папы не было легкого, он болел туберкулезом, фронтовик — да, он ушел достаточно рано. Брат тоже быстро ушел. У брата остались два сына, одного уже нет, другой сын ограниченно дееспособный. У обоих есть дети. Особо близкой связи у Ирины Петровны с родственниками своего брата не было. Никто из них никогда не интересовался ее творчеством, никого из них я не видела ни на одном ее спектакле, ни на дне рождения, нигде абсолютно. Они появлялись в ее жизни точечно, когда нужно было решить какие-то их проблемы. Ее родственниками были ее друзья.
Ирина Петровна была очень отзывчивым человеком. Она, как настоящая актриса, замечала каждый нюанс в твоей речи, в твоем разговоре, по слову «Алло» сразу могла сказать: «Так, Наташа, что у вас случилось?» — «Ирина Петровна, да ничего, вам показалось!» Я никогда не хотела грузить ее своими проблемами, знала, что она точно вмешается. Я вообще стараюсь никого ни о чем не просить, а уж тем более ее. Но она в таких случаях была непреклонна: «Так, говорите, я же слышу...» От нее ничего нельзя было утаить, она замечала все по взгляду, понимала по голосу.
Один раз пришлось признаться, что моя маленькая дочка попала в больницу: «Так, срочно мне найдите в Интернете телефон главврача и пришлите!» Я говорю: «Ирина Петровна, да там не надо вмешиваться, там все идет по плану». Но разве с ней можно поспорить? Она позвонила главврачу, там вся больница была на ушах, а сам главврач на следующем спектакле Ирины Петровны уже сидел в директорской ложе.
В другой раз то же самое было с мамой: «Что у вас не так? Так, шлите телефон главврача!» И так всегда. Ей нельзя было просто так рассказать какую-то свою жизненную ситуацию, для нее это всегда было призывом к действию. И для нее абсолютно никакой проблемы не было позвонить любому незнакомому врачу или чиновнику, представиться и обратиться с какой-то просьбой. У нее был уникальный тембр голоса, который нельзя было перепутать ни с кем, — так же, как у Табакова, когда он звонил чиновникам голосом кота Матроскина.
Были у нас с ней несколько моментов, за которые я ей буду всю жизнь благодарна. Один раз, например, когда мы с ней летели с Майорки.
— Ты была с ней в поездках в Испанию?
— В одной из них. Я не хотела ехать, потому что эта поездка приходилась на день рождения моей мамы. В результате с Ириной Петровной договорились, что я с ней полечу, но улечу оттуда на несколько дней раньше.
