Такая у Гриши позиция, такая сила воли, и она достойна восхищения. Ему действительно присылают по пять сценариев ежемесячно, предлагают за съемочный день колоссальные деньги, которые мне даже не снились. Но он отказывается, это его выбор. Гриша всегда был непростым, но сегодня стал особенно разборчивым. Очень надеюсь, что актер Григорий Антипенко еще поразит зрителей, сыграв яркую роль в кино. А пока советую посмотреть, как он каждый раз выкладывается на сцене.
В Камерном зале Театра Вахтангова он играет спектакль «Обещание на рассвете». Я смотрела его с первого ряда, а там зрители и сцена на одном уровне. Ощущала, что Гриша натянут как струна, полностью погружен в свою роль. Я бы так не смогла, хотя владею телом, имею танцевальный опыт. После каждого спектакля ему нужно два-три дня, чтобы просто отойти, восстановиться. Представляете, как он выкладывается! Зрители устраивают ему овации, не отпускают минут пятнадцать.
А съемки сериала — это своеобразный конвейер. Там дается час на сцену, быстренько сняли, идем дальше, у нас тайминг. Гриша этого не признает, если ему покажется, что сыграли плохо, он может остановить процесс и сказать: «Ребята, пока мы не добьемся результата, не перейдем к следующей сцене». Он перфекционист до кончиков ногтей. Вот почему каждый его спектакль — шедевр.
— Юлия, на какой проект вы не согласитесь ни за что в жизни?
— Мне часто задают этот вопрос, ответить на него очень сложно. Передо мной должны лежать конкретный сценарий или пьеса. Не соглашусь, если будет совсем плохо и примитивно написанная история. Этого и так много, читаешь сценарий и понимаешь: как бы ты сейчас ни нуждался в работе (а актеры всегда очень жадны до съемок), не можешь переступить через себя и согласиться, это будет неправильно. Для меня неприемлемы маргинально откровенные сцены, в таком я сниматься не стану, даже если это предложит крутая кинокомпания. Жизненный опыт подсказывает: не нужно делать то, о чем потом будешь сильно сожалеть.
— В вашей фильмографии 72 картины. Какой фильм был для вас самым психологически затратным?
— Каждый проект, в котором участвую, я так или иначе пропускаю через себя. Вспоминается «Деревенский роман», где я снималась вместе с Антоном Макарским, играла жену его героя, которую лишили родительских прав из-за того, что она злоупотребляла запрещенными препаратами. Сыграть наркоманку — это не просто занюхать в кадре муку. Такие люди двигаются как на шарнирах, у них поломанная психика, поэтому многие сцены требовалось играть на грани слез, истерики. В каждом эпизоде мои глаза были на мокром месте. Героиня на грани нервного срыва, которая пытается соскочить с дороги в никуда, давалась мне крайне тяжело. Съемки окончились, я вздохнула с облегчением: «Подумаешь! Я же справилась».
И вдруг возникли разногласия с соседями. У меня тогда еще были маленькие дети, а соседка постоянно курила на лестничной площадке, и дым шел в квартиру. Я вежливо ее попросила не курить рядом с нашей дверью, либо спускаться вниз, либо открывать окно, на что она отрезала: «Где хочу, там и курю». И вдруг я ощутила, что мое психическое состояние не такое уж стабильное, что во мне просыпается зверь. Заговорила на повышенных тонах и грозилась вызвать полицию. Так что четыре месяца съемок в роли человека на шарнирах не прошли для меня без последствий. Понятно, что со временем я отошла от роли и успокоилась. В принципе, любой долгоиграющий проект становится испытанием для психики, потому что чаще всего мне предлагают роли женщин в беде или злодеек, которые утопают в негативных эмоциях. Роль так или иначе тебя пронизывает, и какое-то время ты живешь со своей героиней внутри. А я еще стараюсь работать честно, искренне, как учил Владимир Петрович Поглазов, чтобы мне потом не было стыдно за то, что увижу на экране.
