Да все большие артисты, с которыми сводила жизнь, оказывались и большими людьми. С Михаилом Пуговкиным мы снялись в нескольких картинах. В «Серебряном ревю» он сыграл смотрителя льда, а я солистку ледового балета. Съемки шли во Дворце спорта АЗЛК. Однажды я опоздала на полчаса, потому что на студии Горького был какой-то кинофестиваль и мне вручали приз. Вбегаю такая радостная в гримерку с наградой, объясняю, в чем дело. А Михаил Иванович грустно говорит: «А я в стольких картинах снялся, и мне никто не давал никаких призов». И действительно, его, народного любимца, поздно стали награждать и чествовать... Меня всегда поражало, что у Пуговкина, который родился в селе под Чухломой и играл простаков, были руки интеллигентного человека, скрипача — с красивыми длинными пальцами. А он и был аристократом, утонченным, деликатным и воспитанным.
А Нонна Мордюкова?! Тоже глыба, и тоже потрясающий человек. Я с ней не снималась, но мы не раз пересекались на фестивалях. Однажды перед «Кинотавром» Марк Рудинштейн устроил в аэропорту Внуково концерт для спонсоров. Я «за кулисами» случайно села рядом с Нонной Викторовной, а ей, наверно, просто захотелось выговориться. Рассказывает: «Я тут была в Прибалтике, и там у нас был гид, просто необыкновенный мужчина. Его хотелось слушать и слушать, ездить с ним и ездить...» Чувствовалось, что ей не хватало мужского тепла, нежности. И тут к нам подходит Михаил Андреевич Глузский, который, оказывается, слышал ее монолог: «Ну что вы тут орете — на сцене же все слышно!» Нонна Викторовна смеется: «Нет бы сказать нам «девочки, можно потише». А он «га-га, га-га». И так точно спародировала Глузского!
— Вы же с Михаилом Андреевичем не раз вместе снимались?
— Вы правы. У Глузского был резкий, но справедливый характер. Может, оттого что судьба непростая. Он же лет до пятидесяти не играл главных ролей. И только когда снялся в фильме «Монолог» с Мариной Нееловой, произошел прорыв. Не могу забыть, как побывала с ним во Франции (мне тогда было двадцать четыре года). Перед этим, как положено, прошла специальную комиссию. И хотя на вопросы о политической обстановке в мире несла околесицу, меня пропустили. А Глузский был руководителем нашей делегации. Конечно, всем нам захотелось увидеть злачные места Парижа. И мы уговорили Михаила Андреевича пойти с нами! Было очень интересно. То мимо нас пробежал мужик в женском платье и на шпильках — о трансвеститах мы тогда и не слышали. То прошли девицы в сетчатых колготках. В общем, мы все увидели, но Михаил Андреевич нас не выдал...
А замечательная Екатерина Васильева! Добрая, человечная и такая ироничная. У нее по жизни всегда было грустное, задумчивое выражение лица. И вот по этому поводу она рассказывала такую историю. Когда Васильева была замужем за драматургом Рощиным, он купил им путевку в Югославию. А по советским временам это же почти капиталистическая страна! «Идем мы по шикарному курорту, муж меня спрашивает:
