По-настоящему влюбилась в театр, когда училась в Москве. Проходила туда по студенческому билету или просто прошмыгивала мимо билетеров. В Театре имени Маяковского меня потрясла Татьяна Васильевна Доронина. Я обожала ее в фильмах «Три тополя на Плющихе», «Еще раз про любовь» и вдруг увидела на сцене в роли Дульсинеи Тобосской. Это была такая мощь! Больше никого из спектакля не помню, хотя Дон Кихота играл Александр Лазарев. Дорониной было под пятьдесят, но ее бешеная энергетика буквально приковывала к ней зрителей.
А в Центральном детском театре (теперь это РАМТ), где студенткой проходила практику, — играла в массовке, запомнила спектакль «Коньки». Точнее, одну молоденькую артистку. Остальные играют, а она буквально живет на сцене, и ты смотришь только на нее! Это была Ирина Муравьева, которая еще не сыграла в кино свои коронные роли. На сцене она была очень заметна: потрясающая Любка Шевцова в «Молодой гвардии».
— Вернемся к вашему поступлению...
— Я заранее написала письмо во ВГИК, а мне ответили, что Герасимов набирает курс через год. Решила: поступлю в другой актерский вуз, подучусь там годик и потом пойду во ВГИК. В справочнике для поступающих в вузы выбрала Школу-студию МХАТ: подумала, что раз это школа, попасть туда будет несложно. Отпуская в Москву, мама прежде всего приказывала беречь девичью честь (этот ее наказ я выполнила и замуж за Ростоцкого выходила невинной девушкой), до свадьбы — ни-ни, умри, но не отдай поцелуя без любви. А дядя Ваня сказал: «Если кто в Москве будет обижать, я приеду и кровь ему пущу!»
В день прослушивания рано утром прилетела в Москву и прямо с чемоданом отправилась в Школу-студию. Вошла, а там пусто — восемь утра же! Кричу: «Есть кто живой?» Вдруг какой-то парень откликается: «Никого нет!» Оказалось, это такой же абитуриент, как я. Парень посоветовал сдать мой неподъемный чемодан в камеру хранения, и мы потащили багаж на Ярославский вокзал. Возвращаюсь в школу, а мне говорят: «Девочкам в джинсах нельзя, надо в юбке». А у меня же все вещи в чемодане! Лечу на Ярославский, достаю юбку годе и кофточку с рукавами-фонариками (сама их сшила, а кофточку еще и вышила — до сих пор ее храню). А они мятые! В общем, пришлось извиниться перед комиссией за свой внешний вид.
— В комиссии кого-нибудь узнали?
— Нет, кинозвезд там не видела — это же был только первый тур. Но я обратила внимание на красивую, интеллигентную даму со строгой «зачесанной» прической и на сидящего рядом с ней юношу с длинными кудрявыми волосами — ну вылитый ангел. Парень был в джинсах клеш и в очень модных тогда сабо. Потом узнала — это был будущий историк моды Александр Васильев и его мама, которая преподавала в Школе-студии.
На первом туре абитуриентов слушают «десятками». Я увидела, что все девочки намного выше меня (тогда в Школе-студии был ректор, который считал, что актрисы должны быть «заметными»). Услышала, как они читают Цветаеву (а я даже не знала, что есть такая поэтесса) — поставленными голосами, заламывая руки, завывая. В общем, подумала: «И куда я из своей Сибири приперлась...» Когда наша десятка выступила и вышла в коридор, вдруг приоткрылась дверь, в щелочку выглянул тот парень-ангел, с улыбкой подозвал меня и шепнул: «Если у нас вдруг не пройдешь, беги в Щукинское или ВГИК — тебя обязательно возьмут!» Наверное, ему мама сказала, что эта девочка — неплохая. В итоге меня сразу отправили в финал — «на конкурс» и даже дали койку в общежитии. Я поселилась с девочками из Суриковского училища. Помню, к ним в гости пришел артист из ТЮЗа и сразу стал ко мне клеиться. Говорю: «Перестань!» Я же в Сибири воспитана, бабушка сколько раз говорила мне: «Не бегай по парням, в подоле принесешь». Парень не унимается:
