Чтобы помыться в гримерках, пришлось пройти через весь театр. Те, кто лицезрел нас в столь диком виде, были поражены. Знали, что с Бутусовым репетировали, но не до такой же степени! Потом Юрий Николаевич читал нам пьесы и остановился на «Барабанах в ночи». В сентябре после перерыва на лето мы вышли на работу и за два месяца сделали спектакль.
— Этот путь надо было пройти?
— Да. Но не все имеют возможность так живо подойти к выбору материала.
— Мне рассказывали в другом театре, что зрители с Бутусова уходят, к концу обычно остается ползала, правда эти ползала устраивают овацию.
— «Добрый человек из Сезуана» уже десять лет идет у нас с битковым аншлагом. А как спектакли Бутусова любит молодежь! Ведь это самое главное. Вот вчера моя дочь с подружкой ходили на постановку Юрия Николаевича в РАМТе, на «Сына». Обрыдались обе, были ошеломлены. Я удивлялась: «Что они там поняли в шестнадцать лет?» Но они понимают его!
Чем вообще хорош театр? Он разный. А у нас в Москве — невероятно разнообразный. Как будто пятьдесят разных планет, и на всех можно побывать. Это же прекрасно!
— А с Богомоловым вы работали?
— Работала. Это совсем другое, но тоже прекрасное. Мне очень понравилось, как Костя работает. Это другая вселенная, другой театр. Марина Брусникина — еще одна. Писарев — еще. И для меня невероятная радость, что можно каждый раз превращаться в абсолютно другое существо. Потому что ты в другом мире, где другая гравитация и другое чувство правды. Разность того, что делаешь на репетициях и на сцене, — большое счастье. Когда репетируешь с талантливым режиссером, то видишь, какие все разные. Я не перестаю этому удивляться.
— Тем не менее многие актеры уходят из театра, предпочитая ему кино.
— В кино люди собираются на достаточно короткое время и разбегаются по окончании проекта. Театр предполагает долгосрочные отношения. Кому-то они подходят, кому-то нет. Иногда отношения исчерпываются.
— В Москве было уже несколько громких скандалов, когда в прославленный театр назначали худруком известного и талантливого режиссера, творчеством которого прежде все восторгались, а труппа его не принимала, пыталась выжить.
— Это взаимоотношения людей. Что вы мне можете дать, что я вам. Если все пропорционально, никто не уходит. А если пропорции нарушаются, происходит конфликт. И в этом мире все относительно. Разве можно найти идеального худрука? Для кого-то он ужасный, для кого-то прекрасный.
— В кино вы достаточно долго играли небольшие роли, но не отказывались от съемок, как некоторые звезды театра.
— Ну, во-первых, я могу работать в кино. Но в силу своей данности получала определенные предложения. Грубо говоря, когда мы ищем на роль молоденькую девушку, она должна быть романтической красавицей. Не скажу, что я последний крокодил, но поскольку у меня нет амплуа романтической красавицы, и внутри его нет, то я на такие роли не подхожу. Так часто оказывалось. С возрастом ситуация стала меняться, почувствовала, что карты стали приходить.
У всех артистов разный возраст «созревания». Особенно у мужчин. Макс Лагашкин — потрясающий пример. Он буквально долбился во все двери, очень упорный человек, прекрасный артист и отличный парень. Но не было на него ролей. А сейчас пошли косяком. Где Лагашкин? А везде. Попроси у него один день — у него нет ни дня.
— Значит, все дело в упорстве и терпении?
— Когда молод, конечно, хочется всего и сразу. Но если долго мучиться, что-нибудь получится. Плюнуть и бросить можно всегда. Но тогда — все. Упустить очень легко, что бы то ни было.
— То есть главное не выпадать из процесса?
— Это да. Иначе откуда оно к тебе приплывет? Если ты здесь, удача заглянет. А если куда-то ушла за горизонт, улеглась под пальмой, где тебя искать? И захочется ли? Тебя уже нет. Уже и не вспомнят. Мне сейчас стали приходить роли, где есть элемент трагикомедии. Я вообще характерная, комедийная и острая. А в молодости во мне пытались разглядеть героиню. Ну красивая. Но есть и красивее. И лиричности маловато. Мне всегда это не давалось.
— Комедий у нас мало.
