Для начала мы с котом решили посмотреть работы старых мастеров, но оказалось, что зал Тициана переполнен, у Рафаэля народу не меньше, а к Леонардо да Винчи лучше вообще не соваться. «Да, знала бы Екатерина Великая, как людно нынче в ее «приюте отшельника», — буркнул кот. — А пойдем к малым голландцам в Шатровый зал?»
Герард Терборх, Ян Стен, пейзажист Исаак ван Остаде, мастер натюрморта Виллем Клас Хеда... Они не создавали монументальных полотен. И крайне удивились бы, узнав, что их работы украшают залы лучших музеев мира. Эти картины предназначались для небольших гостиных зажиточных бюргеров. А сюжеты брались из повседневной жизни: завтраки, занятия музыкой, катание на коньках по замерзшему пруду, галантные ухаживания, веселое общество в таверне. Нехитрые бытовые сценки донесли до нас подлинный образ Голландии XVII века.
— А где обитают эрмитажные коты? — спросила я спутника, следуя за ним по лабиринтам залов.
Оказалось, в их распоряжении все музейные подвалы и разнообразные мастерские.
— Коты живут у электриков, столяров, водопроводчиков. Считается, что лучшее место в насосной. Но и в подвальных коридорах им вполне комфортно. Михаил Борисович распорядился там плиту поставить — кошачью еду готовить и стиральную машину — коврики стирать. Так что лежат они на теплых трубах, Моцарта слушают...
— Моцарта? — удивилась я.
— Не верите? — обиделся кот. — Спросите у нашего помощника и пресс-секретаря Марии Халтунен (кстати, у нас с Михаилом Борисовичем один помощник). Мария нас постоянно классической музыкой развлекает, мы же коты особенные — сокровищницу мирового искусства охраняем, нам культурно развиваться надо.
...Кажется, у меня уже слегка едет крыша. Коты Моцарта слушают, для глянцевых журналов позируют, а знаменитый директор величайшего музея мира приобрел для них плиту и стиральную машину? Может, пушистые охранники еще и интервью дают?
— Нет, интервью не даем, это за нас делает Михаил Борисович, — словно услышав мои мысли, заявил кот. — Он, кстати, утверждает, что там, где живут мои собратья, правда и вымысел всегда перемешиваются. Ну что, пойдем посмотрим райскую птичку? — и мой хвостатый гид направился в Павильонный зал Малого Эрмитажа. — Павлин «залетел» в Эрмитаж более двухсот лет назад... — начал было кот и вдруг, прервав себя на полуслове, рванул по переходу из Зимнего дворца в Малый Эрмитаж, увлекая меня за собой. — Сегодня среда, если успеем, увидим, как часы оживают, их заводят в определенное время и только один раз в неделю, — пояснил он.
Знаменитый «Павлин» — механическая игрушка с часовым механизмом — был окружен плотной толпой. Появился сотрудник музея, открыл дверцу стеклянного колпака, достал специальный ключик, и через мгновение зал наполнился серебристым перезвоном колокольчиков — часы начали оживать. Первой проснулась сова — задвигала головой, завращала глазами и принялась отбивать лапкой такт. Затем пришел в движение главный персонаж — золотой павлин. Грациозно кланяясь маленькой головкой с плюмажем, он распустил роскошный хвост и начал плавно поворачиваться, давая возможность полюбоваться со всех сторон своим золотым веером. Последним ожил петух — встряхнул головой и огласил зал жизнерадостным кукареканьем. Шоу длилось около минуты, и этого оказалось достаточно, чтобы привести публику в полнейший восторг.
