Другие бились, хлопотали, ходили по высоким кабинетам, чтобы получить звания, Колтаков же отказался, потому что не видел в них смысла. Часто повторял: «Каждый второй народный-пренародный, а как артист — г...»
Ефремов уговаривать не стал, и вскоре с афиш МХАТа звания заслуженный и народный исчезли. Рядом с фамилиями актеров, на которых рвался зритель, теперь стояло «ведущий мастер сцены». Из старожилов МХАТа больше всего это заботило Смоктуновского. На первом же после нововведения собрании труппы он спросил у Ефремова:
— А что, Колтаков будет значиться на афишах так же, как и я? И получать будет столько же?
— Да! А что? — довольно резко, с вызовом отреагировал худрук.
— Нет-нет, ничего, — ответил Иннокентий Михайлович. — Просто тихо радуюсь.
Открытых конфликтов между актерами не было, но Сергей часто повторял, что играть в паре с Евгением Евстигнеевым ему куда комфортнее и интереснее, чем со Смоктуновским.
Из МХАТа Колтаков ушел после того, как Ефремов в приказном порядке решил ввести его в спектакль «Перламутровая Зинаида». Михалыч, считавший пьесу пошлой, категорически отказался и не появился ни на одной репетиции. В результате по инициативе директора МХАТа был уволен по статье 33 Трудового кодекса «за прогулы».
Мы тогда только что купили домик в Черногории — в начале нулевых такое удовольствие стоило недорого, и Колтаков полетел туда. По прибытии на место звонит, рассказывает: «Во время полета иду по салону, вижу, сидит директор МХАТа. Встал рядом с ним, смотрю в глаза и говорю: «Ну что, товарыщ-щ, может, я сейчас открою иллюминатор и выкину тебя отсюда? — Не представляешь, как он перепугался — такой животный ужас в глазах! — Да ладно, — говорю, — не бойся. Жируй дальше».
Михалыч вообще имел обыкновение все говорить в глаза и никогда — за спиной. Не выносил вранья, чувствовал его мгновенно. Только кто-то начинал юлить, выкручиваться, останавливал:
– И что ты мне врешь? Ну-ка, смотри в глаза и рассказывай, что на самом деле случилось?
— Не могу!
— Тогда молчи!
Дрянному человеку без обиняков заявлял: «Чтоб больше ноги твоей в этом доме не было!»
Случалось, кто-то из коллег начинал жаловаться на плохой сценарий, неумного режиссера, бездарных партнеров, из-за которых провалил роль. Сергей прерывал «горькую исповедь» вопросом:
— А это не оттого, что ты сам дерьмовый актер?
— Ну почему-у-у, Сергей Михайлович? — обиженно-плаксиво тянул жалобщик.
— Да потому! — рубил Колтаков.
Может, еще и отсюда пошли байки про его тяжелый характер. Только это полная ерунда! Он был очень щедрым, веселым, всепонимающим, справедливым. А еще очень независимым и свободолюбивым.
Боюсь представить, что с ним, с таким-то характером, было бы в армии, не окажись он в отдельном кавалерийском полку при «Мосфильме». Все-таки тамошние офицеры относились к срочникам-артистам снисходительно, к тому же Колтаков почти сразу после призыва стал секретарем комсомольской организации да еще получил, по его словам, «синекурную должность» начальника автобуса.
«Кому хочу, дам транспорт, кому не хочу — не дам. В поездках сижу на первом сиденье — красота! Никто меня, комсомольского вожака и начальника автобуса, не контролирует, на дежурства по столовой и ночную вахту не назначает. На обеде возьму хлебушка, сахарку для лошадки, сажусь на нее — и до ужина уезжаю в лес. Там коняга пасется, а я лежу с книжкой на полянке — читаю, стихи сочиняю», — вспоминал он.
Умение держаться в седле очень помогло Сергею на съемках фильма «Новые приключения янки при дворе короля Артура». Как же он там хорош — и в костюме американского летчика, фантастическим вихрем занесенного в VI век на землю бриттов, и в рыцарских доспехах.
Как ни ругали критики картину, ее смотрит уже третье поколение. Единственное, чего до сих пор понять не могу, почему съемки событий в Туманном Альбионе проходили в Таджикистане, да еще знойным летом.
Колтаков рассказывал, что на сорокаградусной жаре железные доспехи мгновенно раскалялись и играть в них было сущим адом. Но как говаривал владелец катафалка в фильме «Веселые ребята»: «Тридцать рублей подряжались? Подряжались! Гони монету». Согласился на роль, подписал контракт? Будь добр, трудись.
Кстати, Михалыч, даже став актером, поработать с которым считали за честь лучшие режиссеры, никогда не требовал для себя особых бытовых условий. Помню, поехали с ним в Белоруссию, где снимался сериал «Уходящая натура». Режиссер Дмитрий Иосифов собрал потрясающую команду актеров, по большей части звезд. У каждого — райдер с четким указанием, какими должны быть гостиничный номер и питание на площадке, маркой и классом индивидуального автомобиля, в обязательном порядке — отдельный грим-ваген. Спрашиваю у Колтакова:
