После того как три серии «Маленьких трагедий» показали по телевидению, у меня не было отбоя от предложений. Через три недели после премьеры Высоцкого не стало...
Когда Швейцер запустился с «Крейцеровой сонатой» (на «Мосфильме» все называли ее «Швейцерова соната») и позвал меня, не предполагал, что снимаю картину, которую до сих пор считаю одной из лучших своих работ. Тогда же, прочитав повесть Толстого, буквально возненавидел автора. Я не понимал, почему Швейцер за это берется. Автор — старый человек, многочисленные, рожденные не только в браке потомки которого населяли всю Ясную Поляну, в повести вдруг стал отпетым моралистом. Нравоучительным ханжой. Это рождало в душе бурный протест. А как снимать картину, ненавидя первоисточник? Но сценарий отличался от повести. Начав работать, я его даже полюбил и снимал с огромным удовольствием.
Правда, сразу столкнулся с трудностями, поскольку почти все действие разворачивалось в одном вагоне. Впрочем, сложнее всех приходилось исполнителю главной роли Олегу Янковскому, на которого обрушилось огромное количество текста. Олег ведь не брал в театре паузу, продолжал играть спектакли и роль свою учил ночами. Жена Люда сидела с книжечкой, он проговаривал фразы, а утром шел на площадку. И так изо дня в день. При этом Соня зорко следила, чтобы текст не перевирали. Толстой все-таки. Позднышев, на мой взгляд, — одна из лучших ролей Янковского. До сих пор пересматриваю картину и получаю огромное удовольствие. А тогда наградой нам стала поездка в Италию, где завершались съемки картины. Там мы снимали медовый месяц героев. Нас очень хорошо приняли итальянские партнеры, поселили в маленькой уютной гостинице на пьяцца Ротонда — рядом с Пантеоном, где похоронен Рафаэль. Мне уже исполнилось сорок с небольшим, но это был мой первый вояж за рубеж. До этого я считался невыездным из-за сводного брата, артиста Алексея Ковалева*, который сбежал в Америку. Можете себе представить, какое впечатление произвели на меня Италия, Рим с его улочками, площадями, магазинами. Олег, незадолго до этого снявшийся в «Ностальгии» у Тарковского, водил нас с Ирой Селезневой, игравшей его жену, по этому удивительному городу, сегодня для меня самому любимому. Нередко сидели в номере, выпивали: он — свой виски, я — водочку, закусывали толстолобиком. Это меню опробовали и утвердили дома у Олега еще до отъезда в Рим. Во время одной из таких итальянских посиделок и пришла идея поработать вместе в качестве режиссеров. Правда реализовать ее удалось далеко не сразу, но главное — удалось.
