— Вас приняли сразу на второй курс, хотя даже школьные выпускные экзамены вы еще не успели сдать.
— Видимо такой невероятной силы была убежденность, что мечта — учиться у Табакова — сбудется. Хотя если трезво разобраться в той цепочке случайностей, понимаешь — произошедшее из разряда невозможного. Все сложилось волшебным образом.
Судите сами. Я перешла в десятый, последний класс, когда Олег Павлович набрал в ГИТИСе курс. И практически смирилась с тем, что мечта останется мечтой — к Табакову не попаду. В конце мая, когда уже начинались выпускные, совершенно случайно встретила на улице бывшего одноклассника. Он обмолвился, что тот курс Олег Павлович разогнал, оставив трех-четырех студентов, и объявил добор. Об этом я могла и не узнать, как вы понимаете, Интернета еще не существовало.
И я поехала в ГИТИС с пустыми руками — ни аттестата, ни каких-то других документов. Выяснилось, что прослушивания и туры закончены. Но не только я надеялась на удачу, были и другие. И дальше — такое могло произойти только у Олега Павловича — всех нас он пригласил все же почитать программу.
У меня был отрывок из поэмы Маргариты Алигер «Зоя». «Убивайте их, травите, жгите! Я умру, но правда победит!» — кричала я со слезами на глазах. Настолько была патриотически настроена... Следом шли монолог Ирины из «Трех сестер» и басня Михалкова. В общем, конкурс прошла, меня отправили на собеседование. Получила две пятерки, и все — без школьного аттестата оказалась второкурсницей ГИТИСа.
Всего этого не могло произойти по определению, рассказанное — из серии невероятного! Потому и повторюсь: случается то, что должно случиться. И мы никогда не знаем, какой путь приведет к цели.
В разные годы задавала себе вопрос: а любила бы я театр так же сильно, если бы не встреча с Учителем? Однозначного ответа нет. Я любила театр Табакова как пространство, куда приглашались талантливые режиссеры, где давался старт интересным творческим идеям, где никто никого не подавлял, где люди были внутренне свободны. Идеальное место для радости и творчества. Играть Анну Каренину лишь бы у кого никогда не хотела.
— Вы много работали с Константином Богомоловым. А кто еще из режиссеров вам интересен?
— Безусловно сам Табаков, который долгие годы работал с нами как режиссер, хотя никогда себя им не считал.
И конечно все, кому Олег Павлович дал старт: Карбаускис, Писарев, Серебренников. Счастлива была работать и с Темуром Чхеидзе, и с Адольфом Шапиро. Последние шесть работ в МХТ сделали вместе с Богомоловым. И даже если у нас с ним дальше не будет совместных работ, сохраню в душе глубокую благодарность. До конца жизни буду признательна ему за то, что продлил Олегу Павловичу творческую жизнь. Ведь больше всего Табаков любил выходить на сцену.
У них с Богомоловым были замечательные работы. И «Юбилей ювелира», и «Дракон», и «Год, когда я не родился». Благодаря этому режиссеру Олег Павлович открыл для себя новый театральный язык. Он, как многие большие артисты, всю жизнь развивался. В нем жил ребенок... Наивность восприятия, способность удивляться, радоваться новому, а не страшиться, как это часто случается с возрастом.
