— Алена, как думаете: проблемы, которые у Маши возникали позже с избранниками, «родом из детства»?
— Не исключено. В психологии же есть понятие «комплекс жертвы»: когда ты брошен в детстве и ищешь «плохих мальчиков», чтобы доказать им, что хороший. Не знаю... На эту тему много написано — можно копаться до конца жизни. Одно скажу: понимая, что девочка моя несчастна, ее обижают, злилась и переживала. «Маша, — говорила я, — приму любого, лишь бы ты была с ним счастлива».
— Мария, вы не сразу решились пойти по маминым и дедушкиным стопам. Что смущало?
— Страшно переживала: вот выберу актерскую профессию и все вокруг начнут шушукаться — «иначе и быть не могло, она же блатная...» К тому же казалось, что у меня нет необходимых данных. Никогда не была ни активисткой, ни душой компании. В школе боялась отвечать у доски — вдруг ляпну не то и ребята засмеют. Страшилась спускаться в метро: казалось — все внимание обращают, наверное, со мной что-то не так...
Считала себя некрасивой, неуклюжей. Вечно со мной что-то случалось и случается. В двенадцать лет в квартире играла с кошкой — сломала на ноге палец. Это же надо умудриться! Вообще, пальцы я ломала трижды, срослись неправильно и до сих пор не сгибаются.
— Алена, вы ведь в прошлом году тоже ломали палец? Судя по всему, у вас это семейное?
— История странная. Близился май, я говорила себе, что устала и ничего не хочу — ни в театре играть, ни сниматься. Обычно мне несвойственны уныние и депрессия, а тут отчего-то накатило. И что вы думаете? На даче бегу вниз по лестнице, задеваю ногой тренажер... и получаю перелом пальца со смещением. Наложили гипс, шесть спектаклей в «Сатире» отменили из-за моей ноги. Это был хороший урок, я подумала: «Господи, спасибо, что образумил — не смей жаловаться и сетовать на усталость». Впредь зареклась.
Но если о своих падениях и переломах говорю спокойно, даже с юмором, то Машины травмы вспоминаю с ужасом. Год назад она отдыхала в Таиланде, и на пешеходном переходе ее сбил мотоцикл. На полном ходу! Дочь переворачивается в воздухе, падает и теряет сознание. Когда пришла в себя, первым делом попросила врачей, примчавшихся ее спасать: «Только, пожалуйста, не говорите маме...»
Я узнала случайно, от ее подруги. Сама Маша молчала как партизан — чтобы не волновать меня. Я человек закаленный, но если дело касается проблем дочери, у меня «падает планка»: начинается внутренняя истерика. К счастью, обошлось, жива-здорова. Постоянно прошу ее быть предельно внимательной и аккуратной.
— Маша, вернемся к вашим терзаниям и сомнениям перед поступлением в театральный институт.
— Мама спрашивала, кем я хочу стать: «Выбери уже, определись — экономистом, дизайнером? Хоть дворником — главное, чтобы самой нравилось». А я не знала. Об артистическом будущем не смела даже мечтать, хотя с детства снималась в эпизодах — мамины знакомые режиссеры обращались, когда требовался ребенок моего возраста. В четырнадцать лет сыграла Настю в сериале «Своя команда». Однажды на съемочной площадке встретила... своего отца. Кирилл Козаков снимался в другом проекте той же студии в соседнем павильоне. Знала его лишь по фотографиям, родители расстались, когда мне не исполнилось и года.
