Том счел, что сценария ему недостаточно — ведь Бронсон жив, необходимо с ним встретиться! Потом Харди с гордостью рассказывал:
— Я общался с Чарли Бронсоном несколько раз через тюремную решетку. Его не пускают в комнату для свиданий. В свои 55 лет он считается слишком опасным, чтобы находиться в комнате даже с собственной матерью. Просунуть руку в камеру Бронсона — все равно что в клетку со львом. Я сделал это и пожал ему руку. Это было самое мягкое и нежное рукопожатие в моей жизни. В тот момент я отбросил все предрассудки.
Однако на этом Харди не остановился: всеми правдами и неправдами он разыскал близкого друга Бронсона и, несколько дней встречаясь с ним в кафе, засыпал вопросами. Однажды, услышав телефонный звонок, Рэйчел взяла трубку и растерянно передала ее Тому:
— Тебе звонят... из тюрьмы!
— Заключенный Бронсон просил передать, что вы ему понравились, — сказал мужской голос так подобострастно, словно звонил из приемной Елизаветы II. — Вы покорили этого человека, мистер Харди.
Том был польщен. Теперь он знал, что если Бронсона можно охарактеризовать словами из книги самого преступника: «Я никого не боюсь. Насилие делает меня более сумасшедшим и сильным», а он, Том Харди, способен, лицедействуя, производить на него такое впечатление, значит, черт возьми, ему чего-то удалось добиться как актеру! Ведь Бронсон поверил ему!
А ведь для роли Бронсона необходимо было измениться еще и внешне! Следовало набрать не меньше 20 килограммов. Рэйчел ахнула, когда Том об этом сообщил.
– А здоровье?.. — пролепетала она.
Да к чертям здоровье, ведь он актер. Поначалу Харди собирался использовать стероиды, но отказался от этой мысли и просто начал усиленно есть то, чего раньше себе не позволял, — огромные пиццы, мороженое, торты, пить сладкую газировку.
Харди страшно волновался, понравится ли фильм самому Бронсону, шутил: «Если не понравится, Чарльз найдет способ закатать меня в ковер и бросить на дно Темзы». Но преступник пришел в восторг! Том навещал заключенного уже после того, как тот увидел экранизацию собственной жизни.
— Женишься на красавице, Том. Удачи! — бросил Бронсон на прощание ему в спину.
— Чарльз провидец, ему виднее, — заметил товарищ Бронсона (тот самый, с которым Харди просидел не один час в кафе) на недоуменный вопрос актера: что это значит?
Том вспомнил: действительно газеты много писали о мистических способностях Бронсона! Но при чем здесь он? И какая еще красавица?
…— Представляешь, Шарлиз, — продолжал Том рассказывать своей партнерше, как только они заканчивали свои кульбиты в пустыне и оставались поболтать в ее трейлере. — Буквально через несколько месяцев я увидел свою красавицу! И сразу понял: Бронсон имел в виду именно ее!
С Шарлоттой Райли Том познакомился на предварительной встрече съемочной группы двухсерийного фильма «Грозовой перевал». Режиссер собрал всех актеров для знакомства в тесной комнатке студии. В любовной драме по роману Эмилии Бронте Тому предстояло играть главного героя — Хитклиффа. Напротив сидела его экранная возлюбленная — маленькая худенькая темноволосая девушка, немного угловатая, с горящими черными глазами, она прямо обожгла Тома взглядом. Эту актрису он видел впервые — ее звали Шарлотта Райли, девушка недавно окончила театральную школу. С непосредственным простодушием Шарлотта призналась, что не читала романа Бронте.
— Зачем читать? — вдруг вмешался Том. — Я вам все расскажу.
— Может, выпьем чаю? — с улыбкой предложила Шарлотта после встречи с режиссером. — Ведь, похоже, нам придется очень близко узнать друг друга.
Все то время, что они просидели в кафе, Том с интересом присматривался к новой знакомой. Шарлотта попросила чашку Ringtons, добавив, что это любимый сорт чая в их семье; когда его заваривает папа — в стакане стоит ложка.
