«Корабль» процветал, получая наследства, Татариновой покровительствовали большие люди, кружившиеся в ее хороводах. Но времена менялись, при Николае I полиция действовала куда жестче, за Татариновой зорко присматривал недавно образованный Корпус жандармов. Крепостной, отправленный статским советником Поповым в полицию для порки, сделал донос: он уверял, что на собраниях «Духовного союза» происходят оргии со свальным грехом и поруганием святынь. В домах у сектантов начались обыски: в особняке Попова полиция обнаружила запертую комнату, оттуда доносились стоны и плач. Дверь взломали, в комнате обнаружили шестнадцатилетнюю девушку, истерзанную и голодную, в одной рубашке. Она оказалась дочкой Попова Любой.
Девушка не хотела участвовать в хлыстовских хороводах, отец обратился за советом к Татариновой, а та сказала, что в таких случаях хорошо помогают розги. Сперва ее секли, а когда это не помогло, в ход пошли палки — бог весть, чем бы кончились истязания, но тут в дом Попова нагрянули жандармы.
В былые времена скандал утих бы сам собой, но новый император не любил такие истории. Ему доложили о случившемся, и тут же грянул гром: «Духовный союз» был запрещен, сектантов разослали по монастырям, под строгий надзор. Попов умер в заточении, а Татаринова выдержала десять лет в кашинском Сретенском женском монастыре — за нее хлопотали, но император отказывал в помиловании. Он требовал полного покаяния и отказа от всего, чем она занималась, а гордая женщина не признавала за собой вины.
Лишь за несколько лет до смерти Татаринова подписала удовлетворившую царя бумагу.
Она доживала свой век в Москве, под надзором полиции, тихо и незаметно, тяжко страдая от приобретенных в заточении болезней. Разговоров о Боровиковском Екатерина Татаринова избегала…
