Папа с ними не расставался, очень ими дорожил. Однажды поздно вечером возвращается после репетиции. Идет по улице Чаплыгина, сворачивает в подворотню, а там двое громил. «Гони часы, деньги! Быстро!» — кричат, кулаками размахивают.
Виктор Карлович, открыв дверь своему постояльцу, застыл от удивления — на пороге стоял Слава, вытянув вперед руки. С разбитых кулаков капала кровь, в зубах торчали золотые часы. «Славочка, что случилось?» — всплеснул руками Манюков. «В подворотне напали двое. Защищался, как мог. Потом бежал. Часы боялся разбить, вот и засунул их в рот», — объяснил, сильно шепелявя, папа.
Свою любовь, Ниночку Гуляеву, он встретил во МХАТе, куда после училища пришел работать.
Кстати, после свадьбы мама оставила девичью фамилию. Говорила так: «Я играю лучше, чем Невинный. Имею собственную гордость. Он только в театре появился, а я уже в кино снималась! Да мне уже звание должны были дать! А он кто? Салага!»
После рождения я несколько месяцев был Ильей Вячеславовичем. Потом папины родители переубедили маму и записали меня, как папу, Вячеславом. Папа утешал расстроенную жену: «Мальчика будет ждать слава, разве это плохо?» Правда, потом мама сильно пожалела, что поддалась на уговоры. Путаница происходила постоянно. Только крикнет из кухни: «Слава!», мы оба откликаемся: «Что?
Что?» Она сердится: «Да не ты… А ты! Господи, я так и знала, что так получится. Илья Гуляев — как же хорошо звучало!»
Между прочим, до девятого класса я действительно ходил Гуляевым, хоть в метрике и был записан Невинным. Папа согласился на мамину фамилию из опасения, что сына в школе задразнят. Но меня все равно дразнили: «Гуляй», «Гуляш» или «Гуляшик». А вот когда получал паспорт, снова стал Невинным. Смешно: мальчик, получается, всю школу «гулял», а потом подрос и стал «невинным»…
Воспитывала меня бабушка, родители без конца то спектакли выпускали, то по гастролям мотались. Думаю, и в жизни Мишки происходило то же самое. Потому что есть нормальные люди, а есть — артисты. Мы с Ефремовым именно из таких сумасшедших семей.
Слава богу, родителям было с кем сына оставить, и меня не постигла участь многих актерских детей, которых порой даже сдавали в интернат. Мишка, правда, не избежал пятидневки в детском саду.
Мои родители жили дружно, недаром прожили вместе почти полвека. Мама ни разу не пожалела о том, что приняла предложение папы. А он был верен своей Ниночке всю жизнь…
Конечно, скандалы в семье случались. Они и ссорились, и обзывали друг друга по-всякому. Помню, мама кричит: «Брошу тебя!» А спустя время слышу: «Что-то я сегодня немного переборщила...» Отец в ответ: «Да-а! Ты, мать, что-то разошлась». И все, конфликт исчерпан.
Мои родители окончили Школу-студию МХАТ и всю жизнь преданно служили родному театру.
То же повторилось и со мной. Я окончил Школу-студию МХАТ и до сих пор работаю на сцене, которая помнит наших с Мишкой отцов…
Так получилось, что на моем курсе собрались «звездные» дети: Вячеслав Невинный, Шурочка Табакова, Мария Евстигнеева и примкнувший к нам позже Михаил Ефремов. Про нас, первокурсников, на «капустнике» пели: «У Славы, Маши, Саши все папаши — наши!»
Для Мишки все мы были «салагами», ведь он успел отслужить год в армии в Вышнем Волочке. Загремел туда с первого курса. Толкнул кого-то в троллейбусе, а этот «кто-то» вызвал милиционера и достал корочку. Оказалось, дядечка — из бывших «шишек». Началось разбирательство. Говорили, Миша пошел в армию, чтобы его не посадили, но думаю, это выдумки.
