Но в одном наши взгляды тогда расходились кардинально: Сашу устраивали свободные отношения, а меня — нет. И как нам жить дальше, было совершенно непонятно.
Когда у Саши появилась возможность приобрести жилье, первую квартиру он купил маме, а уже следующую — себе. Позже он поменял свою квартиру в Орехово-Борисове на однокомнатную на «Курской». Там было всего пятнадцать метров, но благодаря высоким потолкам Саша смог соорудить антресоль-спальню. Получилось очень уютно: стены, обитые шелком, зеркала на потолке. У нас наконец-то был свой дом! Не надо было скитаться по съемным квартирам. И однажды Саша предложил: «Переезжайте ко мне с Антошкой».
В тот день заехали в гости к Ларисе Рубальской, мы вообще часто у нее бывали.
У нас сразу возникли даже не дружеские, а какие-то родственные отношения. Однажды Лариса призналась: «У меня никогда не было ощущения, что ты очередная девушка Саши, я сразу поняла, что ты — его, а он — твой». Лариса, можно сказать, и благословила наш союз.
Вернулись от нее домой, и Саша говорит: «Все, я вас с Антошкой забираю». У Саши, кстати, с моим сыном сложились удивительные отношения. Он сразу назвал Сашу папой. Никто его этому не учил, никто не просил. Антоша сказал: «Я так хочу...» Но я не могла просто собрать вещи и переехать — это был слишком ответственный шаг. Сказала: «Мне надо подумать. Либо мы с тобой станем мужем и женой...»
— Либо?..
— Либо мне придется думать самой о своем будущем и будущем моего сына.
Я видела, как Саша помрачнел, у него в душе словно ураган пронесся. Только сказал: «Я все понял. Тебе важнее печать в паспорте, чем мои чувства». Развернулся и ушел.
Потом я корила себя за то, что так жестко все ему высказала. Может, надо было все сделать дипломатичнее, проявить больше мягкости?
Следующая ночь прошла без сна. Я то вскакивала и начинала метаться по квартире, то чай пила, то хотела позвонить Саше — на всю жизнь запомнила тот аппарат, перед которым провела долгие часы. Но звонить Саше все-таки не стала. Переборола себя.
Наутро настроение было ужасное. На работу не пошла, сказала, что заболела.
Решила сходить к маме, которая сидела с сыном, забрать Антошку и побыть день с ним, привести мысли в порядок. От Саши новостей не было, и все говорило о том, что наша история закончилась, предстоит начинать жизнь заново...
В два часа дня вдруг раздался звонок в дверь. Я открыла — на пороге Саша с цветами.
— Ты куда собралась? — спросил так просто, будто между нами ничего и не произошло.
— К маме...
— Я с тобой.
Я была совершенно обескуражена таким поворотом событий...
Когда пришли к родителям, Саша очень спокойно произнес: «Я прошу руки вашей дочери.
Если разрешите, я хотел бы, чтобы Эмма с Антошкой прямо сегодня переехали ко мне».
...Расписались мы 13 февраля. Правда, перед свадьбой мама предупредила: «Ты понимаешь, что артисты — люди ненадежные и такой брак может продлиться от силы года два-три?» На что я ответила: «Хочу в такой любви прожить столько, сколько господь отмерит, пусть даже только три года. Я очень люблю этого человека!» И, если быть до конца честной, в моей жизни Саша — первая настоящая любовь.
Тем не менее с самой первой секунды, когда Саша еще просил моей руки, я чувствовала, что он это делает потому, что так хотела я. Это еще не шло от сердца.
...От сердца было только через некоторое время, когда Саша предложил обвенчаться.
