«Гуднайт, Америка, о!» — абсолютно невероятная история, и я очень рад, что главный герой мне ее рассказал и я сделал и повесть, и чтецкий спектакль. Для меня сейчас это очень важное произведение, потому что я впервые ушел от придуманных историй в некую летопись реальных событий.
— В вашей творческой жизни наступает новый этап?
— В определенной степени да. В этом сборнике также есть антиутопия «Децимация на Стиксе», которая будет экранизирована в ближайшее время. Антиутопии от меня точно не ожидали. Посмотрим, как отреагируют на эту вещь зрители. Театр, во всяком случае, принимает ее очень хорошо.
А еще, кстати, я сам начинаю понемногу пробовать себя в кино, пока роли небольшие. Хотя вот в фильме «Анна К», что должен выйти на Netflix, у меня роль больше, чем эпизод, и, по слухам, она не провальная. Кто знает, может, со временем уйду в эту сторону.
— Любопытно, где вы обычно пишете: за любимым столом из карельской березы, на салфетках в ресторане?
— При моем реактивном образе жизни все, что написано мной, написано в поезде, самолете и, как правило, накануне сдачи текстов в печать.
— Опишите мне своего читателя, своего зрителя. Кто эти люди?
— Это чрезвычайно разная аудитория. У меня нет некоего маркетингового портрета — это может быть абсолютно любой человек. Я очень рад, что на мои чтения приходит, допустим, бабушка с внуком. Это, мне кажется, самый главный показатель — то, что ты делаешь, популярно, раз тебя слушают разные поколения. Но, безусловно, все, кто приходит, люди с чувством юмора, несмотря на то что у меня сейчас уже много драматических произведений. Это люди, которые, наверное, хотят быть счастливыми независимо от того, что происходит в их жизни, ведь мои рассказы — они все равно про счастье, они заставляют человека любить другого человека.
— С коллегами-писателями общаетесь?
— Не то чтобы общаюсь регулярно, но я знаком с Евгением Водолазкиным, Евгением Гришковцом, Александром Снегиревым, Наринэ Абгарян, Мариной Степновой. Каждый раз, когда мы пересекаемся, очень рады друг другу.
— Из всех, кого вы перечислили, по духу вам ближе всего, видимо, Евгений Гришковец?
