На выпускном курсе я показывалась в разные театры. Вообще, это очень болезненная история, про которую студенты шутят: «Вот слезаем с пьедестала, начинаем все сначала». Меня брали и в Театр Вахтангова, и в Маяковку, и в МХТ. В Театр Вахтангова даже не потому, что участвовала в спектаклях, в них все студенты участвуют, особенно в «Принцессе Турандот» и «За двумя зайцами», — в него традиционно вливаются многие выпускники «родного» Щукинского училища.
— Но вы в него не пошли?
— На четвертом курсе я пересмотрела практически весь репертуар московских театров. При всем моем преклонении перед тогдашним худруком Михаилом Александровичем Ульяновым Вахтанговский, по моим ощущениям, переживал не лучшие времена. То, что я видела в МХТ, мне было созвучно гораздо больше. К тому же там три сцены, а это дает больше возможностей для артистов. Для меня востребованность всегда была очень важна. Я с детства заряжена на плотный график и хотела избежать простоя. Поэтому одновременно с поступлением в театр поступила в аспирантуру на кафедре пластической выразительности в Щукинском училище. Боялась, что буду сидеть без работы. Есть такое предубеждение, что молодой актер первое время обязательно бегает в массовке или вообще ничего не делает. В действительности все оказалось совершенно иначе, за что низкий поклон Олегу Павловичу Табакову.
— Вы ему показывались в МХТ?
— Да, и после показа он позвал меня к себе в кабинет, чтобы пригласить в театр. Спросил, какие еще предложения я получила, и сказал: «Иди ко мне, у меня будет лучше». Потом я каждый год выпускала новый спектакль. Олег Павлович не только меня занимал постоянно, но и других актеров, и все время приглашал новых режиссеров. В МХТ на каждом этаже шли репетиции: в какой зал ни заглянешь, везде кипела работа. Я бесконечно благодарна Табакову за то, что получила такой колоссальный опыт. Очень важно, придя в профессию, сразу включиться в работу.
— Табаков ведь сразу ввел вас в спектакль, где играл сам?
— Да, в «Последние» Горького, в «Табакерке» на улице Чаплыгина. Легендарный спектакль с Ольгой Михайловной Яковлевой и Олегом Павловичем, замечательно поставленный. К тому времени он шел уже много лет, в нем сменилось несколько составов. Я получила роль Надежды, старшей дочери главного героя, которого играл Табаков.
— Об Олеге Павловиче ходят довольно противоречивые легенды. Одни люди рассказывают, какой он был добрый и заботливый, всем помогал, всех лечил, кормил...
— Это правда.
— ...другие — что он был очень жесткий худрук и далеко не всех и не всегда отпускал на съемки.
— Наверное, и такое случалось. Не со мной.
— К нему можно было прийти с какой-то проблемой или просьбой?
— Я ни с чем подобным никогда не обращалась, но у нас в театре было связующее звено между Табаковым и актерами — заведующая труппой Ольга Семеновна Хенкина, и какие-то вопросы можно было решить через нее. Олег Павлович был разным, как и любой человек: где надо — жестким и даже деспотичным, где надо — мягким и человечным. Но он чувствовал ответственность за тех, кого брал в театр, и следил за их жизнью, давал работу. Мог и уволить, если был недоволен. У нас договорная система, каждый год мы подписываем контракт, и с кем-то его могут просто не продлить.
— А как вас приняли в театре? МХТ ведь огромный и достаточно сложный организм.
— Поначалу было непросто. Первое время сердце билось, как у воробышка, когда входила в театр. Было страшно, я ведь никого не знала. И пришла не в «родной» Вахтанговский, а на «чужую» территорию, где должна была показать, на что способна. В нашем деле существует определенная конкуренция театральных школ — «Щуки», «Щепки», Школы-студии МХАТ. Я не мхатовской, другой «группы крови». Вскоре попала на первое распределение к Марине Брусникиной, ставившей спектакль «Река с быстрым течением» по Владимиру Маканину. У Марины Станиславовны уже был свой сложившийся коллектив молодых актеров, переходивший с ней из проекта в проект, и я в него влилась. Когда ты член команды, все происходит гораздо легче и проще. В кино, кстати, режиссеры тоже любят работать своей командой. Оказавшись в этом «оазисе», я почувствовала себя в МХТ гораздо комфортнее. Знаете, когда приходишь на репетицию и помимо тебя там сидят человек двадцать незнакомых людей, чувствуешь себя не очень уверенно. С тех пор Марина Станиславовна регулярно берет меня в свои работы, и я ее очень люблю — и как режиссера, и как человека.
