— Это правда, что она любила хорошие машины?
— Вот чего ей самой долго хотелось, но не получалось купить — это заграничную машину. Наконец Зыкина присмотрела себе французскую . Тут-то и настало время все же обратиться с просьбой к подруге-министру. Дело в том, что при покупке иномарки полагалось платить пошлину, которая составляла чуть ли не двести процентов от стоимости машины. Этого даже Зыкина себе позволить не могла, но тут помогали высокие связи. Потому что, если все оформить немного иначе, пошлина не нужна. Вот только, услышав, что Зыкина хочет иностранную машину, Фурцева спросила:
— А чем вам ваша «Волга» не нравится?
— Она мне нравится, но сейчас многие артисты покупают иномарки, а чем я хуже?
— Нет, не нужно вам ездить на иномарке, — решила министр. — Вы русская певица и должны поддерживать отечественный автопром.
И помогла Зыкиной купить новую усовершенствованную «Волгу», словно пытаясь доказать, что наши машины не хуже. Что ж, мечту иметь иномарку певица осуществила позже, купив в конце концов тот самый «мерседес». Кстати, водила Зыкина великолепно, и даже когда у нее появился водитель, часто садилась за руль сама. Один раз попала в довольно забавное ДТП. Нарушила правила, выехав на Красную площадь, да еще и врезалась в самосвал, куда грузили убранный снег. Разумеется, тут же прибежала кремлевская охрана, начались разбирательства. Людмила Георгиевна слушала-слушала, а потом сказала: «Да не беспокойтесь вы за свой самосвал! Я вам новый куплю».
— Михаил, вы бывали дома у певицы, какая там была обстановка?
— У Зыкиной была прекрасная трехкомнатная квартира на Котельнической набережной. Первое, что там бросалось в глаза, — хорошая, дорогая звукозаписывающая техника, которую Людмила Георгиевна привозила из-за границы. В остальном заграничных вещиц было немного. Зато везде виднелись самодельные вышивки, сделанные руками хозяйки: модная тогда дорожка на пианино, красивые наволочки, покрывала. Зыкина в свободное время могла вышить целую картину... О том, как богата Людмила Зыкина, заговорили в перестройку. Ходили слухи о целых сундуках драгоценностей. На аукцион после ее ухода действительно были выставлены прекрасные вещи, в том числе очень дорогие изумрудные серьги. Далеко не все свои камни певица покупала сама. Ей дарили подарки президенты, генеральные секретари компартий дружественных стран, руководители союзных республик. Говорили о каком-то невероятном колье, которое подарил Зыкиной Гейдар Алиев. А в Гохране лежит бриллиант в 51 карат, названный «Людмила Зыкина». По слухам, это она отдала камень государству. Якобы это был дар от высокопоставленного иностранца, который певица побоялась оставить у себя — бриллиант-то бесценный. Может, и так, во всяком случае, в Гохране Зыкиной всегда были рады, она дружила с его директором... Как бы то ни было, но драгоценные камни певица любила, знала в них толк. И как-то раз отчитала свою двоюродную сестру, когда та явилась к ней в бижутерии. Людмила Георгиевна присмотрелась и говорит: «Что это у тебя, стекляшки? Не можешь купить бриллианты, стекло не надевай. Или ничего не носи, или бриллианты».
При всех своих финансовых возможностях она никогда не могла себе позволить быть по-настоящему модной. Когда певице было уже за 50 лет, советские женщины наконец-то отвоевали себе право носить короткие юбки. Людмила Георгиевна тоже попробовала что-то покороче, чем произвела фурор. По взглядам коллег и шепоткам она поняла, что всем можно, а ей нельзя. Все-таки положение русской певицы обязывает... Она доверяла профессионалам. Сценические костюмы шили для нее две известные портнихи, а иногда и сам Вячеслав Зайцев. Модельер вспоминал, что ему все время приходилось уговаривать певицу на лаконичные, стильные варианты, а ей хотелось кружев, рюшей или какой-то яркой отделки. Однажды, уехав на заграничные гастроли, она сама переделала наряд от Зайцева, расшив его золотым люрексом. Когда модельер случайно увидел это платье, пришел в ужас, но ничего не стал говорить, чтобы не расстраивать певицу.
