Это вовсе не значит, что у Александра Сергеевича не было недостатков. Например, он был ревнивым, но никогда и виду мне не подавал. Об этом знали только мои подруги, которым он порой жаловался, что я недостаточно его люблю.
И плохое настроение у него бывало. Саша был веселым, хотя производил впечатление серьезного и мрачного человека. Он обычно шутил не улыбаясь, но одной его реплики было достаточно, чтобы развеселить народ. Многие говорили, что Демьяненко никогда не смеется. Не знаю, может быть. Но со мной он смеялся! Мне Саша безумно нравился, и я часто ему говорила: «Какой ты у меня красивый!» А он в этот момент покатывался от хохота.
Просто в нем настолько сильно чувствовалось мужское начало — он не позволял себе выплескивать на близких и родных ему людей дурное расположение духа.
Он был нежным, тонко чувствующим, легко ранимым и очень добрым человеком. Все это было запрятано глубоко в душе. Закрытость была лишь маской. Он только лишь мне мог высказать все, что накопилось.
А каким он был внимательным! В последнее время я много работала, поэтому приходила после смены поздно. Дома меня ждал накрытый стол, вкусный ужин, приготовленный Сашей, и его довольная улыбка.
Он вообще очень любил свой дом, своего рода крепость, которая его ограждала от внешнего мира. Там были его любимые книжки, кот Серафим и я.
В быту Саша был совершенно неприхотлив. Рубашки постираны, поглажены, еда приготовлена — и хорошо. Как-то обронил фразу: «Моему организму не хватает компота». И я после этого стала закатывать банки с яблоками. Если я не успевала что-то сделать по дому, он это делал сам.
Иногда ему приходилось что-то делать по хозяйству. Но, взяв в руки молоток и гвоздь, он заранее ненавидел и то и другое. Его угнетало, что он не такой рукастый, как многие его друзья: «Удивительно, я не могу вбить в стену прямо обыкновенный гвоздь! В конце концов, а почему, собственно, я должен этим заниматься?! Это же не мое дело!»
