В 5 лет я совершенно случайно снялась в кино. В фильме Георгия Данелии «Афоня» мамина героиня Людмила Ивановна была мастером ЖЭКа, где трудился Афоня. Картина снималась в Ярославле. Однажды мама по какой-то причине опоздала на съемки. Лена, ассистент режиссера, выслушав ее извинения, сказала: «Прощу, если отдашь Ксюшу сняться». И я сыграла в одном эпизоде крошечную роль. Афоне — Куравлеву снится сон, как он заходит в дом к девушке, в которую влюблен, а за столом куча детей. Пять мальчиков и одна девочка. Куравлев говорит: «Здравствуйте, дети!» — а они хором отвечают: «Здравствуйте, папа!» Так вот эту девочку с косой я и сыграла. Красотку играла Нина Маслова. Георгий Данелия, когда посмотрел этот кадр, сильно удивился: «Да какая это дочь Талызиной? Она вылитая Маслова!» Кстати, все потом так и думали. Мы с актрисой Ниной Масловой оказались похожи: у нее, правда, бутафорская коса, а у меня была настоящая. Спустя годы мы с Ниночкой познакомились на какой-то передаче. Я подошла к ней и сказала: «Вы знаете, что я играла в «Афоне» вашу дочку?»
Это не значит, что я с детства мечтала стать актрисой. Хотя в нашей школе был школьный английский театр, мама к нам приходила и ставила спектакли. Это желание у меня проснулось позже. Готовилась поступать в иняз, зубрила язык к экзаменам день и ночь. Стоило мне заикнуться о театральном вузе, как натыкалась на мамино нет. Я не могла ее ослушаться — она была категорически против, чтобы я стала актрисой. «Это зависимая профессия», — объясняла она. Папа тоже не горел желанием видеть меня на подмостках. Конечно, он хотел, чтобы я стала художницей. Ставил мне мольберт, разводил краски. У меня получалось неплохо. «Тебе надо освоить какое-нибудь ремесло. Только оно приносит доход, дает в жизни стабильность», — вторил он маме.
Конечно, я слушалась родителей. Но в итоге взмолилась: не могу! И за два месяца до поступления объявила, что пойду в артистки. Мама пыталась меня отговорить, а потом махнула рукой: «Ну, что делать...» И даже стала меня готовить к экзаменам. Она почему-то видела во мне Наташу Ростову. И мы с мамой готовили отрывок из «Войны и мира». Но у Калягина я сразу провалилась. Евгений Николаевич Лазарев, который меня знал с детства, сказал: «Я тебя допущу к третьему конкурсу, но с условием, что ты поменяешь программу. Посмотри на себя. Ты же коня на скаку остановишь и в горящую избу войдешь! Ну, какая ты Ростова? Ты — Горький, Чехов!» Я передала его слова маме, она улетала на съемки, по-моему, в Минск. «Значит, так. Я с себя полномочия снимаю...» — сказала она.
