Мы все делали сами: мужики разгружали ящики с реквизитом, девчонки гладили костюмы. У нас не было монтировщиков.
На гастролях я Валеру, как всегда, курировала. Брала над ним шефство. Он вечно опаздывал на поезд, самолет, автобус. Бесконечные казусы. За ним нужно было смотреть как за маленьким ребенком. Приходилось всегда быть рядом: следить за режимом, чтобы вовремя поел. Мы готовили сами в гостиничных номерах. Брали с собой кипятильники, варили яйца в кружках.
В таких богом забытых местах выступали! Помню, идем по полю, всюду коровьи лепешки. Вдруг натыкаемся на вывеску «Аэропорт». Валера смеется: «Представляешь, как самолет садится на поле среди говна!»
Мы все время шутили. Это же молодость. Надевали простыни и изображали привидения. И вот картина: в коридоре мирно храпит администраторша, рядом с ней на столике громко тикает железный будильник. А мы вокруг нее порхаем, завернутые в простыни. Развлекались как могли. А что еще делать в этой глуши? Мальчишки сразу же шли в магазин. Мороз тридцать градусов, в номерах холодно. А как еще согреться? Мы спали в шапках, ходили в валенках. А мужики, естественно, согревались водкой. Валера, выпив, становился веселее, остроумнее, еще живее. Но алкоголь, по его собственному признанию, был для него проблемой...
Валера выглядел очень заметно. Ходил в коричневом дерматиновом пальто с бордовым вязаным шарфом. И в шапке-ушанке, опустив уши и завязав их под подбородком. Впереди на нитке висела пуговица. Он носил усы, как у Мулявина из «Песняров» — «Валера, ты неотразим! Типичный белорус из партизанского отряда».
Кстати, в детстве он часто бывал у родственников в Белоруссии. Как-то мы гастролировали по его родным местам. Гаркалин пошел в гости к родичам, а у них сидел гость, который только что вернулся с зоны. Колоритный такой, весь в наколках. Гость заиграл на гармошке. Валера сидел рядом и дрожал от страха — мало ли что тому в голову взбредет. Бывший зэк сыграл, повернулся к Валере, улыбнулся золотыми зубами и спросил:
— Нравится?
Гаркалин быстро закивал головой и выдавил, заикаясь:
— Ага-а-а...
Периодически мы возвращались в Москву после длительных гастролей, потом снова уезжали. Нам давали суточные, но поскольку Валера имел слабость к алкоголю, они очень быстро заканчивались. Конечно, он все прекрасно понимал, но поделать ничего не мог. Катя договорилась, что суточные и авансы будут выдавать мне, чтобы у мужа не было соблазна напиваться. Мы с ней решили, что я буду «платить» Валере по рублю в день. Он на меня очень обижался, злился. Но я была тверда и выполняла обещание, данное Кате.
