Единственный исполнитель без образования, который десятилетиями держится на сцене, — Розенбаум, но он талантливейший поэт и композитор от природы. Это исключение, которое подтверждает правило. Нельзя не учиться. У меня очень глубокое образование, и слава богу, моя дочь это поняла. У нее свой план в голове, но наверняка она в определенный момент где-нибудь разочаруется и придет поплакать в первую очередь ко мне. И я ей помогу.
— Зачем вам нужен был проект «Две звезды»?
— Сделали предложение, и я согласился. Вы знаете, для меня это большое испытание, потому что для всех артистов, которые участвовали в этом проекте, пение — работа. Они всю жизнь этим занимались. Я не певец. Я продюсер, хормейстер, руководитель коллектива, и для меня выйти на сцену в качестве вокалиста — самопожертвование, потому что я подставляюсь в не своем амплуа. Но я понял, что это нужно моему ребенку.
Именно в таком проекте дочь себя покажет и откроет свою уникальность, а уникальность Эммануэль в том, что она одна из тех немногих артистов, которые умеют совмещать разные музыкальные стили. Это то, чем я всю жизнь занимался, поэтому дочка схватила генетическую наработку и в свои шестнадцать лет поставленным оперным классическим голосом поет оперетту, уходит в мюзикл, эстраду, рок, шансон и фольклор, то есть она охватывает все музыкальные направления. А я пристраиваюсь к ней, являясь ее партнером, и мы создали действительно уникальную программу.
— Если Эммануэль захочет стать солисткой коллектива SOPRANO, возьмете?
— Думаю, ей это не нужно. Когда-нибудь она может возглавить его как музыкальный менеджмент. У нее с другими девочками будет слишком большая разница в возрасте, а я хочу сохранить костяк, который может работать со мной и без меня еще лет двадцать.
Ресурс у них большой, лет до сорока восьми девушки будут петь, а может и дольше. Это коллектив, созданный как творческая лаборатория. Они могут пойти в академический отпуск на два года, но за ними останется место. Даже если кто-то захочет уйти насовсем, проект будет существовать, потому что невозможно, чтобы забеременели все девочки одновременно или все сразу захотели уйти... Даже если одна-две решат покинуть группу, у меня есть лист ожидания.
— У вас четверо детей, в каком направлении смотрят они? Кроме Эммануэль кто-то хочет на сцену?
— Старшая дочь Наташа в моем сердце занимает особое место, потому что долгий период жизни мы были вдвоем, я был ее единственным родителем. У нас маленькая разница в возрасте, поэтому она мой близкий друг, партнер и опора. Чем старше мы становимся, тем ближе друг другу.
В детстве она проявляла очень хорошие музыкальные способности. Когда я работал в Америке, вводил ее в свои проекты, и она здорово пела, у Наташи мама была певицей. Но я не мог учить дочь музыке, к тому же в то время понимал, как трудно идет музыкальная карьера, поэтому запрограммировал ее на другую профессию. Отправил учиться в юридическую академию.
Помню, как она приходила со слезами на глазах и пыталась прочитать мне абзац из учебника по предмету, по которому ей предстояло сдавать экзамен.
— Пап, человек может это понять? — спрашивала Наташа.
Я пытался ее успокоить:
— Доченька, ты сейчас намучаешься, но тяжело в учении, легко в бою. Потом будешь как птица-говорун, тебе так легко будет излагать свои мысли...
В любом случае потом она сказала:
— Папа, зря это все. Я хотела быть режиссером — то есть в любом случае не музыкантом.
