— Значит, сделали святое дело.
— Боюсь таких слов, но думаю, что нам подавались знаки, которые невозможно разглядеть сразу. Расскажу еще одну историю. Когда мы впервые, еще в мае 2011 года, прилетели на Соловки и сошли с трапа самолета на соловецкую землю, у меня с телефона слетели все контакты, остались только номера телефонов без имен. У всех все в порядке — у сыновей, у Захара, а у меня — просто цифры, и все! Слава богу, помню наизусть номера близких людей. Кто-то нам дал знак, что мы взялись за такое дело, которое требует покровительства, что за нами наблюдают. Отношусь к этому серьезно, иначе не снял бы «В Кейптаунском порту» — фильм про причуды судьбы.
— С какими сложностями пришлось столкнуться во время съемок?
— Съемки — это преодоление. Всегда все делается вопреки. Тем более что я приветствую неиссякаемый творческий процесс. Любой человек из группы — от Безрукова до массовки — имеет право что-то предложить. Мое дело — выбрать. Что-то может показаться смешным, но иногда оно способно натолкнуть на совершенно необычную мысль.
Поводов для волнений хватало. Мой первый ассистент, сын Игорь, руководил группой, которая параллельно вела досъемки на самих Соловках. После «Географа...» мы работаем вместе. Игорь, второй оператор, специалист по компьютерной графике и небольшая техническая команда отправились на Соловки в октябре, они повезли костюмы, реквизит, набрали небольшую массовку. Так в картине все-таки появилась реальная Соловецкая сторона. Эти кадры обработаны, состарены, они должны были выглядеть историческими.
— У Игоря есть профильное образование?
— Нет, у него диплом юриста, но он уже давно работает со мной, а в картине «В Кейптаунском порту» сыграл даже одного из русских моряков. Видя, насколько он предан делу, доверил ему снимать какие-то сцены «Обители» самостоятельно. Он не «сынок», он — настоящий кинематографист. В группе его уважают, когда Игорь улетел на Соловки, а на площадке возникали проблемы, все говорили: был бы здесь Игорь, он бы все решил. Я очень им горжусь.
