Но чем больше я работала, тем хуже становились мои отношения с молодым человеком. Несмотря на то что мы познакомились, когда я уже танцевала бурлеск, в семейной жизни ему было тяжело это принять. Кроме того, для отечественной сцены это был неведомый жанр, и я тратила уйму усилий на то, чтобы сломать штампы вроде «раздевается на сцене — значит, проститутка». Денег выступления практически не приносили. Когда мы стали жить вместе, он начал настаивать на том, чтобы я прекратила танцевать и перешла к непосредственным «женским» обязанностям вроде готовки, уборки и рождения детей.
Я понимаю, что была тогда очень наивна и серьезно полагала, что со временем смогу изменить представления и своего молодого человека, и современного общества об этом жанре. Но в какой-то момент засомневалась и переключилась на дом и уют, упустив шанс поехать на фестиваль в Берлин.
Чем дольше я «хозяйничала», тем больше скучала по сцене и грустнее становилась. Фактически я разрывалась между собственным счастьем и счастьем своего молодого человека. Угадайте, что я выбрала?
Но после нашего расставания возвращаться в бурлеск было непросто: пока мы жили вместе, мужчина меня обеспечивал. Теперь я осталась без копейки в кармане, а мне уже нужно было не просто шить костюмы и ставить номера, но и оплачивать новую квартиру и все счета.
Пока решала, что делать, первые полтора месяца ела только макароны. Научилась их готовить множеством способов: вареные, жареные, с сахаром, с кетчупом, с маслом, с соевым соусом, залитые яйцом и запеченные в духовке... А потом меня пригласили на съемку, где я в кадре должна была есть персики и клубнику, после чего отдали мне целую сумку с фруктами. Я пришла домой, надкусила персик, села на пол и заплакала. И тогда решила: «Хватит всем что-то доказывать за копейки, я хочу быть богатой и счастливой!»
На следующий день придумала магазин. Он располагался на онлайн-платформе одной из социальных сетей, а стартовым капиталом были пять тысяч рублей, которые я взяла взаймы. Мы с подругой из Италии закупали редкие исторические вещи на винтажных ярмарках в Европе, привозили в Москву и продавали через Интернет, а мой наработанный годами образ в бурлеске отлично способствовал рекламе. Поначалу была счастлива: прибыль стремительно росла, я накупила себе шуб, машину, начала часто ездить за границу, обставила квартиру...
Всегда питала слабость к антиквариату, но тогда у меня появилась возможность покупать по-настоящему ценные вещи. Теперь у меня в коллекции есть набор стульев в стиле модерн, прекрасный книжный шкаф, старинная ширма и очаровательный купеческий стол. Его я люблю особенно нежно. Он, очевидно, хотел быть похожим на дворянский, но получился таким, каким получился: смешным, пузатым, нелепым, с зеленым сукном посередине. Такие предметы мебели для меня особенно дороги — когда видишь не просто экспонат своей эпохи, но и ошибки мастера, и очаровательные нелепости, в которых проскальзывает судьба этой вещи.
