— Артисты, как известно, люди эмоциональные. Случалось ли вам конфликтовать с партнерами, режиссерами?
— Я умею находить общий язык с партнерами, если и были конфликтные ситуации, не считаю нужным о них вспоминать. Когда вижу, что передо мной человек неприятный, строю с ним сугубо деловые отношения.
Что касается режиссеров, то как угадать, что человек непрофессионален? Сложный вопрос. Только начав с ним работать. Когда вы впервые встречаетесь в офисе, все хотят снимать большое прекрасное кино. Понять, что ты разговариваешь с человеком, который неспособен это сделать, на этом этапе невыполнимая задача. Были и у меня работы, когда понимал, что режиссер не тянет, не болеет проектом, но я подписал договор и не мог уйти, хлопнуть дверью, подвести группу, продюсеров. Я не орал, не драл глотку, просто переставал его слушать, давал понять, что по его не получится.
В любом персонаже должна быть логика, работа актера заключается в том, чтобы донести, почему герой поступает так, а не иначе. Этим я и занимался. На площадке стараюсь сыграть максимально качественно, чтобы глядя на меня, другие режиссеры говорили: «Хороший парень, но не повезло, попал не в ту компанию».
Последнее время за двенадцать дней до Нового года начинаю вспоминать, что хорошего со мной происходило в течение каждого месяца, какие уроки я извлек, стараюсь не концентрироваться на плохих эмоциях. Произошла неприятная история. Окей, какой плюс я из нее извлек? Плохой опыт тоже полезен, проще расстраиваться, чем быть счастливым.
— Роман, какие задачи перед собой ставили, согласившись участвовать в реалити-шоу «Последний герой»? Вы были в курсе, что там побеждает не самый сильный, а самый хитрый? Платили ли вам деньги за каждый съемочный день на острове?
— Там солидный призовой фонд, в моем сезоне — два миллиона рублей. У каждого участника были свои договоренности с организаторами проекта, но я шел на него испытать себя. Понимая, что интрига движет сюжет, поинтересовался у продюсеров:
— Ребята, вы собираетесь сталкивать участников лбами, нашептывать «Ром, а про тебя сказали такое!»?
— Нет, — заверили меня.
И в открытую этим никто не занимался. Проект существует не первый год, там отработана схема, как вывести всех из спокойного состояния. Ходил слух, что между дублями участники отдыхали в гостинице. Неправда! Мы действительно выживали. Нас не кормили, выдавали в день лишь двести граммов риса. Мы спали на земле, вокруг кишела разнообразная фауна, одних змей ползало восемьдесят видов, не говоря о пауках и крысах.
Приходилось трудно, но я сказал себе: это не на всю жизнь, максимум на сорок дней. Призывал ребят: «Давайте постараемся хорошо провести время, нам его будут портить, но мы не поддадимся». Чтобы создать хоть самые минимальные удобства, начали строить дом. Не хотел Артур Смольянинов* этого делать — не надо, я просил: «Ребята, это его выбор, пускай поступает как хочет. Не нужно привлекать к нему внимание, подходить и спрашивать, что случилось». Необходимо было где-то спать, и не только мне, а и девочкам, и дом появился.
