На этот раз я выбрала мастера Геннадия Тростянецкого. Но отношения с ним во время обучения были сложными: я своенравна, не лебезила и не делала из руководителя курса кумира, как это принято в театральных вузах. Несколько раз вызывали на ковер и хотели отчислить. На втором курсе мы должны были показать какую-нибудь профессию, а мне всегда было сложно придумывать этюды. Дома наблюдала, как мама на продажу разрисовывает шкатулки и солдатиков — одно время она этим подрабатывала. В результате приволокла в аудиторию ее стол, краски, шкатулки, взяла лупу — и молча рисовала полтора часа. Профессию освоила, творческий взгляд — нет! В итоге получила двойку.
Педагог по речи Валерий Николаевич меня и вовсе ломал. Он гений. Слушая, например, мальчика-петербуржца, по говору определял, что его воспитывала бабушка из Вологодской области. Из меня же пытался выбить природную «интеллигентность» — хотел, чтобы стала более напористой, что ли... Начинала говорить, а он: «Что? Я вас не слышу!» Два месяца ходила к нему на занятия, но он даже не смотрел в мою сторону. Однокурсники до сих пор не понимают, как я это выдержала. Наконец Валерий Николаевич назвал меня по фамилии, потом предложил: «Почитай». И на выпуске сказал: «Низовской ставлю четыре с плюсом, потому что может больше». В плане речи он своего добился — теперь не могу смотреть телевизор, слышу все оттенки говора, а вот интеллигентность моя так и не ушла — не получается идти по головам.
Наш актерско-режиссерский курс не был дружным — каждый сам по себе. Это у Оли Медынич на кукольном отделении ребята ходили друг к другу в гости, вместе пекли пироги, говорили комплименты, у нас ничего подобного не происходило. Зато на второй год вдруг все хором обрились наголо. Сначала кто-то один пришел лысым, потом другой, и постепенно это приобрело форму флешмоба. Мы проходили «Братьев Карамазовых» и, видимо, под впечатлением от них решили обнулиться. У меня были белые волосы по пояс, четыре парикмахерские в стрижке отказали — лишь в пятой решились оболванить. Когда пришла домой, мама сползла по стеночке, в ужасе повторяя: «Боже, какую ровную голову я родила!» А вообще, лысой быть — космос, не раздумывая готова повторить, если для роли понадобится!
Мы с тремя сокурсниками работали официантами в ресторане. Я сменила их несколько. В одном ночном клубе продержалась три смены, после чего хозяин подошел с предложением: «Хватит подносы таскать, иди на сцену стриптиз танцевать!» В ночь моего увольнения приехал один из посетителей с огромным букетом красных роз — заметил меня и влюбился, но романа не случилось. А вот из другого ресторана в восемнадцать лет я чуть не выскочила замуж в Германию. Туда на первое свидание с русской девушкой пришел немец, но увидел меня и переключился. Вскоре сделал предложение: «Я живу под Мюнхеном в своем доме, вот тебе билет, виза, прилетай!» Всегда была легкой на подъем, но за три дня до выезда в Германию в ресторане играла живая музыка, я увидела бас-гитариста и влюбилась с первого взгляда. Билеты пропали. Вот такой оказалась ненадежной невестой!
