Отснятый материал понравился тогдашнему директору Киностудии имени Горького Сергею Ливневу. Мы получили триста долларов на то, чтобы весело отпраздновать новый 1997 год и надежду на запуск малобюджетного фильма. Наконец-то! Понимали: работать придется, что называется, на коленке, но Соловьев учил снимать из «картофельной шелухи» — было бы что-то в голове и сердце. Все настолько воодушевились, что, вконец обнаглев, решили зазвать на картину настоящих звезд. Замахнулись на Олега Фомина, бывшего на слуху после боевика «Фанат-2» и Елену Майорову. До этого я видела Лену только в кино. Особенно запомнилась в «Параде планет» Вадима Абдрашитова. В ее широко распахнутых глазах переливалась вселенская тоска. Может, это и было климовское — «заплаканы искони».
Денег у нас не имелось, а переговоры предстояли обстоятельные. К счастью, удалось найти спонсора — дагестанца, который торговал компьютерами: «Хочешь познакомиться с Майоровой? Накрывай поляну в Доме кино». Фомин оказался компанейским, сразу сказал: «Если Майорова согласится, я — тем более. Люблю эксперименты». А с Леной мы в тот вечер какое-то время друг к другу притирались. До этого ее, как правило, приглашали на роли проводниц, вахтерш и прочих полуфабричных девчонок. А в «Странном времени» надо было играть зрелую женщину полусвета, которая влюбляется как тургеневская барышня в молоденького мальчика. К тому же сценарий предполагал откровенные сцены. Майорова заметно волновалась:
— Я должна показать сценарий мужу, он у меня строгих правил. И голой я не снимаюсь.
— Ну, здрасьте. А у Митты в «Затерянном в Сибири»?
Ленка хитро прищурилась:
— Это была дублерша.
— Не смеши! Кого хочешь обмануть — режиссера? У меня глаз заточен иначе, чем у зрителей.
Майорова расхохоталась:
— Ладно, только отдельными местами!
— Договоримся. Но история должна быть любовной.
То ли я выбрала правильную тактику, то ли Лена почувствовала, что не держу фигу в кармане, но к финалу нашей встречи она ко мне прониклась. Настолько, что решила рассказать о своей первой любви. Призналась:
— Не знаю почему, но я тебе доверяю.
История у Лены вышла грустная. Дело было еще на Сахалине, где она родилась и откуда уехала в Москву поступать в театральный институт. Она только оканчивала школу, парень был на несколько лет старше. Высоченный и, как казалось молоденькой Лене, самый красивый на свете, он был по сахалинским меркам завидным женихом — служил во флоте. Вел себя по принципу «не мети пол, борода не вырастет», то есть считался настоящим мужчиной. Ухаживал соответственно: пол-литра в кармане, нос в табаке. Однажды, когда они с Майоровой обжимались в подъезде, ухажера стошнило прямо на воротник ее пальто, которое незадолго до этого так удачно справила мама. Любовь разбилась вдребезги.
