Не знаю, что именно заставило его так радикально перемениться. Может быть, ревность. А может, реальная перспектива потерять меня заставила его взглянуть на наши отношения другими глазами?
— Прости, но мы не будем больше встречаться, — сказала я Сергею.
— Все понятно. Прощай... — ответил он.
И больше ничего нас не связывало, кроме боли в сердце, которая остается, когда рвут по живому. Коля словно прислушивался к отголоскам чувства, которое разбудил во мне другой мужчина. А оно еще долго — не один год — давало о себе знать. Иногда мне нестерпимо хотелось вновь услышать Сережин голос, но я стискивала зубы и проходила мимо телефона. Силы воли мне не занимать...
Первое время верила, что у нас с Колей получится начать все с начала. Но потом поняла: любовь прошла и вернуть ее невозможно. Никакой кофе в постель не мог исправить годы недоверия. Мы остались только друзьями и партнерами, хотя окружающие и продолжали считать нас семьей.
Влад Радимов, у которого я брала интервью для спортивной газеты, пригласил нас с мужем и музыкантами группы в ресторан. Было очень весело. Последовали еще встречи в компании его и моих друзей. Познакомились наши дети, а мои музыканты подружились с зенитовцами. Дошло до того, что я согласилась пойти на футбольный матч! Вдвоем с Владом мы не оставались ни разу. Но уже трудно было представить свою жизнь без каждодневного общения. Наши телефоны отбивали эсэмэски в режиме нон-стоп.
Мне казалось, что ничего особенного не происходит, просто приятное знакомство. А Коля грустнел с каждым днем.
Жить как прежде не получится — это я почувствовала, когда прочитала эсэмэс от Влада: «Не могу больше делать вид, что мы просто друзья. Разве ты еще не поняла: ты мне очень нужна».
Меня бросило в жар от этих слов. До этого я не отдавала себе отчета, как все серьезно. Я поняла, что игра зашла слишком далеко, и сказала мужу: «Давай поживем отдельно. Мне нужно разобраться в себе».
Чувство, пока неясное, но такое манящее, уже затягивало меня в свою воронку. Нельзя жить без любви. Это преступление против себя самой. Я поняла это, отказавшись от Сергея. И в то же время я знала, что Колю обманывать не смогу.
Он хороший человек и не заслужил этого. Ему было очень тяжело, но врать я не могу и не умею.
Вскоре мы подали на развод. За три месяца, пока ждали официальной процедуры, Тагрин несколько раз пытался уговорить меня забрать документы, не предпринимать решительных шагов. «Ты представляешь, как Радимов отреагирует, когда увидит тебя в домашнем халате и тапочках?» — такими словами Коля надеялся заставить меня одуматься.
Я знаю свои достоинства и недостатки. Знаю, что без грима меня никто не узнает. Я могу быть серой мышкой, а могу — королевой. И это меня ничуть не угнетает. Когда после школы работала в библиотеке Военно-морской академии, где служил отец, вокруг постоянно кружили мужчины, причем иностранцы.
Девушки, попадая в наш маленький женский коллектив, преображались на глазах, быстренько расставались с затрапезным видом, начинали красиво одеваться, краситься. Я же менялась только по праздникам. Предвкушала реакцию окружающих на мое появление. Один немец, увидев меня при полном параде, буквально открыл рот от изумления. За мной ухаживал и кубинец, а сириец возмущался: «Почему вы меня отвергаете?! Я хочу ресторан и мьюзик!»
В те времена многих прельщала перспектива выйти замуж за иностранца и уехать из страны, но только не меня. Если нет чувств, мне ничего не надо, будь ты даже арабский шейх.
Как-то после концерта в Театре Эстрады один бизнесмен через своего помощника подарил мне пятьсот роз.
Прошло уже одиннадцать лет, а перед глазами до сих пор стоит это незабываемое зрелище — огромное дерево, сплетенное из бордово-желтых цветов. Через месяц мы поехали на гастроли в Германию, даритель пришел за кулисы и сделал предложение:
— А не хотите ли вы жить со мной в Германии?
— Не хочу, мне нравится Россия. И вообще, я замужем, у меня сын.
— Очень хорошо, я люблю детей.
Он потом раздобыл где-то номер моего телефона и стал названивать. Коля совершенно спокойно отнесся к этой истории. Чувствовал, что волноваться не о чем: такие истории не для меня.
От Тагрина я уходила не к Владу. Как сложатся отношения с Радимовым, я тогда не знала.
