20 лет назад состоялась мировая премьера картины «Пираты Карибского моря: Проклятие Черной жемчужины» (2003). Серия зрелищных фэнтезийных фильмов плаща и шпаги о невероятных приключениях Джека Воробья и его экранных современников за прошедшие годы стала одной из самых популярных и кассовых в кинематографе XXI века и не завершена до сих пор.
Сегодня в США продолжается работа над лентой «Пираты Карибского моря: День в море» (2023) — уже шестым по счету эпизодом долгоиграющей франшизы. Успех последней был в значительной степени задан стартовым фильмом 2003 года, неслучайно получившим наиболее высокие оценки (по версии портала IMDb) среди всех ее частей. Как создавалось «Проклятие Черной жемчужины», запустившее пиратскую сагу в долгое счастливое плавание, рассказываем в нашем материале.
Важную роль в зрительском успехе картины сыграл удачный выбор локаций. После долгих поисков натуры в странах Латинской Америки авторы остановились на Сент-Винсенте — живописном острове в Карибском море, выгодно отличавшемся умеренной плотностью застройки. Съемочная группа не только скупила все гостиничные номера в округе, но и наняла несколько сотен местных жителей, согласившихся помочь кинематографистам в качестве разнорабочих. На Сент-Винсенте художники продлили, отремонтировали и построили несколько причалов. Параллельно в закрытом морском парке развлечений в Калифорнии были построены «форт» (искусная фикция из бетона, гипса и фанеры) и фасад «резиденции», а интерьеры манхэттенской студии в Нью-Йорке превратились во «дворец губернатора». Но, пожалуй, самой амбициозной локацией проекта стала огромная «пещера» с пиратскими сокровищами.
Поскольку аутентичных предметов материальной культуры, исторически относящихся к Новому времени, сохранилось немного, художникам пришлось не только провести масштабную ревизию голливудских складов с реквизитом, но и собственноручно изготовить копии необходимых вещей на основе известных прототипов. В жанре фильмов плаща и шпаги, да еще и на пиратскую тему, ключевое значение для визуальной стилистики экранного зрелища приобретает оружие — холодное и огнестрельное. В «Пиратах Карибского моря» его хватает — как подлинного, так и бережно воссозданного: короткие абордажные сабли, прямые сабли, офицерские клинки, мушкетоны, карабины, длинные мушкеты и, конечно, пушки — сердце морской артиллерии.
Флотилия «Пиратов Карибского моря» — безусловное достижение художественного цеха. Быстроходный бриг «Перехватчик» (его «сыграло» реальное судно «Леди Вашингтон»), королевский линкор «Разящий» и пиратский галеон «Черная жемчужина» (корабль-призрак с посеченными парусами) убедительно смотрятся в кадре и отличаются друг от друга благодаря ярким визуальным маркерам — разным цветам, конструктивным решениям и не только. Не менее впечатляюще выглядят обитатели этих судов, в первую очередь — пираты команды Гектора Барбоссы. Цинга, протекающие корабли, кишащие крысами, и прочие малоприятные издержки жизни в море, предопределенные сюжетом, предоставили гримерам поле для экспериментов. Так, для «зафактуривания» внешности корсаров использовалась техника точечного пунктира, при которой грим наносился не губкой, а щеточкой, и попадал во все морщинки, заметно состаривая и огрубляя лица. Кожа актеров-«пиратов» смазывалась загрязняющими чернилами, накладные зубы имитировали гниение, специальные контактные линзы делали глаза больными, а взгляд — страшным. Все для того, чтобы придать персонажам пущей выразительности.
Трюки и визуальные эффекты — еще одно украшение фильма и всей «карибской» франшизы. Впрочем, в подготовке боев на саблях не было ровным счетом никаких лайфхаков. Финальный результат, продемонстрированный на экране, стал возможен благодаря упорному труду актеров, прошедших через изнурительные тренировки с мастерами-инструкторами. Последние с первых дней работы учили подопечных тому, что в драке, помимо зрелищности, должен проявляться язык тела, а в нем — характер героя, его индивидуальность. И если фехтовальные поединки артистов проводились с минимумом производственных хитростей, то многочисленные кадры с кораблями не обошлись без комбинированных съемок и оптического обмана.
Ничуть не меньше, а то и больше хлопот создателям доставило прописанное в сценарии проклятие, наложенное ацтеками на похитителей сокровищ. Закон крупнобюджетного кино: там, где начинается серьезное фэнтези, в дело вступает сложный и дорогой CGI (изображения, сгенерированные при помощи трехмерной компьютерной графики). Чтобы из корсаров получились скелеты-призраки, моушн-дизайнеры взяли за основу моделирования черепа актеров, послужившие фоном для последующей анимационной обработки. В этом смысле одним из сложнейших эпизодов фильма стала «Лунная серенада» — фрагмент истории, в котором Элизабет узнает страшную тайну пиратов Барбоссы и воочию лицезрит их жуткое преображение в лунном свете. Как это сделано? Сначала сцену разыгрывали живые актеры, причем снимали ее как конечный чистовой вариант. Потом оператор отдельно снимал так называемое «опорное изображение» — ровно те же планы, с теми же объектами, светом, ракурсами и крупностью, но уже без артистов. Затем на основе этих кадров аниматоры размещали фигуры компьютерных героев, моделировали их движения и копировали схему освещения. Другими словами, замещали реальных «пиратов» нарисованными «скелетами» буквально один в один.
Во второй части франшизы — «…Сундуке мертвеца» (2006), где впервые появляется Дэйви Джонс (тот самый пират с щупальцами на лице) — авторы пошли еще дальше и использовали новую технологию iMocap. По существу, это совмещенный с обычными съемками захват движения (motion capture), о котором мы подробно рассказывали в нашем материале, посвященном «Аватару» (2009) Джеймса Кэмерона. При такой схеме актеры, исполняющие роли анимируемых персонажей, снимаются уже не в одиночестве и не в закрытой студии на фоне одноцветного экрана, но передвигаются среди декораций, бок о бок с другими артистами. Таким образом, ключевое техническое достижение вторых «Пиратов…» состояло в том, что захват движения был реализован не в стерильной обстановке пустого павильона, где актер снимался отдельно от остальных, а прямо на натуре, в окружении коллег. Достичь этого удалось благодаря усовершенствованным костюмам со светочувствительными точками-маркерами и переносным цифровым камерам, считывавшим данные с датчиков и передававшим их в компьютер. Получив в распоряжение виртуальный «каркас» персонажа, аниматоры на постпродакшне доводили его до ума, дорисовывая его окончательный облик.
Как понятно теперь, все эти старания определенно стоили того. Совершит ли новая часть «Пиратов Карибского моря» очередной технический прорыв в коммерческом кинопроизводстве, узнаем совсем скоро, а пока вспомним добрым словом первый фильм знаменитой серии и поблагодарим Джерри Брукхаймера, Гора Вербински и прочих причастных за творческую дерзость, которую они продемонстрировали миру 20 лет назад. Киношная смелость, помноженная на профессионализм и солидный бюджет, берет не только города, но и кассы кинотеатров, а с ними — зрительские сердца.
