— Есть ли у вас сегодня обратная связь со зрителями, которые ходят на ваши спектакли в театр на Фонтанке?
— Сейчас бал правят социальные сети, в которых можно написать все что думаешь, не щадя артиста ни в похвалах, ни в ругани. Вот, наверное, какая у меня обратная связь. Остаются с артистами и преданные поклонники театра, которые приходят к нам за кулисы, мы знаем их в лицо и иногда общаемся, мы в друзьях друг у друга в социальных сетях.
— Когда вы даете согласие сниматься в фильме или сериале, что для вас самое важное в проекте?
— Для меня самое важное, чтобы там не было чернухи, это мой самый главный критерий. Не люблю истории, которые оставляют ощущение безнадежности, в которых агрессия существует ради агрессии, насилие ради насилия, когда режиссер или сценарист пытается реализовать таким образом свои не совсем здоровые фантазии. Мне жалко тратить на это свою энергию, силы.
— Не ошибусь, если предположу, что в 84 кинопроектах, в которых вы снялись, вам приходилось работать не только с прекрасными режиссерами, но и с теми, кто, мягко выражаясь, недотягивал до вашего уровня. Если вы чувствуете, что с режиссером не складывается, вы не понимаете, что он от вас требует, как поступаете?
— Говорю: «Мне кажется, это не совсем удачная задумка». Если человек предлагает уж совсем что-то такое, что я не могу оправдать, если я знаю, что это пошло, тогда сопротивляюсь. Но известно, что актерская профессия подневольная, и если ты не принадлежишь к числу так называемых суперзвезд, которые могут устраивать истерики на площадке, вставать в позу, заявлять: «Я не буду этого делать, идите вы все лесом!» — то вступает в действие актерский договор, а там ясно прописано, что актеры должны выполнять требования режиссера-постановщика. Но если уж никак не получается оправдать те задачи, которые тебе ставят, надо настоять на своем: по-моему, это как-то не очень, давайте попробуем по-другому.
