Когда мы начали жить вместе, его домашний телефон буквально накалялся от звонков. Звонили разные дамы. Некоторые, если в отсутствие хозяина брала трубку, принимались меня оскорблять, требовали убраться и держаться от Ухина подальше. Я молча нажимала на рычаг. Ну не выяснять же отношения?
Однажды выхожу из ванной — Володя с какой-то девушкой на кухне чай пьет. Невозмутимо представил нас друг другу: «Лена (возможно, имя звучало другое, не суть). Наташа — моя жена». Барышня смерила меня оценивающим взглядом, и я поняла: это одна из его бывших пассий. Так что же, мне в волосы ей вцепляться? Прошлое есть у каждого, я тоже не святая. Присела за стол. Разговор клеился плохо, Лена быстро ушла, больше я ее не видела.
Как-то соседка указала на проходившую мимо невысокую стройную женщину:
— Бывшая жена Владимира Ивановича, в соседнем подъезде живет. Она из ансамбля «Березка».
Я оценила:
— Симпатичная. У Володи хороший вкус.
А как еще реагировать? Почему они расстались, могу только догадываться, Володя никогда об этом не рассказывал. У него ведь было много командировок, и «Березка» по полгода гастролировала. Виделись редко, вот семья и распалась.
Видимо, Владимир Иванович решил учесть ошибки первого брака и предложил: «Давай уйдешь с киностудии, будешь ездить со мной». Я уволилась, хотя и любила свою работу, целиком погрузившись в Володину жизнь — яркую, интересную. Множество командировок: Калининград, Сибирь и Дальний Восток, Камчатка, Сочи, Прибалтика... Мы буквально не распаковывали чемоданы.
В шестидесятых — семидесятых были очень популярны сборные концерты: вместе с артистами и «разговорниками» обязательно выступал кто-то от телевидения. На Дальний Восток, помню, отправились популярные актеры Владимир Конкин и Александр Белявский, телекомментатор Георгий Сурков и Ухин. Часто Володя ездил с Михаилом Задорновым и Евгением Петросяном, с Александром Ширвиндтом и Михаилом Державиным. Выступал от общества «Знание» в филармониях, сельских Домах культуры по всей стране, на фабриках и заводах перед рабочими — с коллегой Игорем Кирилловым.
На Игоре Леонидовиче была «серьезная часть»: он рассказывал об истории советского телевещания, а Ухин выходил с байками. Их за творческую биографию накопилось много, зрителям нравилось. Тут особенно пригодились навыки, приобретенные в эстрадном училище: Владимир Иванович умел держать не только телеаудиторию, но и зрительный зал. Мне очень нравились его истории, рассказывал их муж всегда с юмором.
Например такая. Впервые попав в Японию, Володя был очень удивлен изобилием в тамошних магазинах. В СССР-то ассортимент разнообразием не отличался, а тут прямо глаза разбегались, и Владимир Иванович страшно растерялся. Подошла продавец, о чем-то спросила. Наверняка предложила помощь, а советское воспитание ведь было каким? Здесь стыдно, там неудобно.
Володе стало неловко, что так долго выбирает. Взял первый попавшийся галстук и дунул к кассе. «Галстук серенький, невзрачный — я страшно удивился, когда на кассе выяснилось, что он стоит огромных денег!» — делился муж. Оказалось: от какого-то именитого кутюрье. Володе снова показалось неловким отказаться от покупки, раз уж выбрал. Денег хватило почти впритык, потом месяц до зарплаты жил буквально впроголодь.
В конце восьмидесятых Володя гастролировал с группой «Ласковый май» — был ведущим концертов. Я его сопровождала. Испытала шок: в жару и в мороз в разных городах девочки-поклонницы часами простаивали под окнами гостиницы, крича Шатунову «Юра!!!» Страшно представить, каково было их родителям, как отпускали детей...
