Они провели в разлуке девять месяцев: в Москве попросту негде было жить. Но Иля понимал, что в Одессе Маруся чахнет, и к сентябрю 1923 года уговорил ее уехать в Петроград — учиться живописи под присмотром Рыжего Миши. И даже выслал деньги на дорогу. Но зимой Тарасенко из-за какой-то глупости с ним рассорилась и отправилась на Рождество в Одессу, а в феврале на обратном пути вдруг взяла да и выскочила из поезда в Москве. У Ильфа не осталось никаких сил противостоять, и Маруся поселилась в их с Олешей комнатушке-пенальчике. Двадцать первого апреля 1924 года они поженились.
Брак стал необходим еще и потому, что жене сотрудника газеты железнодорожников полагался бесплатный проезд. Это было важно: Марусе предстояло ездить часто. На какое-то время из-за бытовых тягот молодой жене пришлось отправиться назад в Одессу, к мужу она возвращалась наездами. Теперь соседствовали две семьи — Ильфы и Олеша с женой Ольгой Суок. Несмотря на чудовищную бедность, жили весело. И даже бытовые казусы оборачивались поводом для смеха. Например у Ильи и Юрия имелись одни парадные брюки на двоих, они висели на гвозде за дверью. Однажды женщины решили прибраться. В поисках какой-нибудь ветоши для натирки пола Маруся вспомнила о тряпье за дверью. Пол-то натерли, а чем — поняли, только когда мужья обнаружили катастрофу. А еще Маруся с Олей замазывали тушью ноги под дырками на черных чулках, вот только чулки перекручивались, предательски обнажая белую кожу... Но бедности не стыдились, так жили все вокруг. Сам Ильф обладал одним пальто, брюками и кепкой, но при этом ухитрялся выглядеть чертовски элегантно. Друзья отмечали: есть в нем какой-то парижский шик.
Почти пять лет Маруся жила на два города, любовь поддерживалась перепиской. Илья много работал и даже помогал обедневшему тестю расплачиваться с долгами. В отделе фельетонов «Гудка» помимо них с Олешей работали Валентин Катаев и Семен Гехт, периодически к ним присоединялся едкий Виктор Ардов, а в 1926-м команду острословов пополнил младший брат Катаева Евгений, взявший псевдоним Петров. С самого начала он проникся к Ильфу огромным уважением, даром что сам уже заслужил известность блестящего сатирика. Но по-настоящему они сдружились через год, когда состоявшемуся писателю Валентину Катаеву пришла в голову авантюрная идея создать мастерскую советского романа. Он-де будет придумывать идеи, сочинять станут «литературные негры», а потом Катаев, «как Дюма-пэр», пройдется по тексту рукой мастера. В качестве «негров» были выбраны тридцатилетний Ильф и двадцатипятилетний Петров. Дальнейшее — уже история мировой литературы.