К слову, тату у Йоханссон несколько. На правой лодыжке два круга с буквой А внутри — Скарлетт никогда не рассказывала, что это значит, мол, слишком личное. На внутренней стороне левой руки — цветная картинка с морским восходом, сделанная по эскизу самой актрисы. На правой руке — имитация браслета с подвеской в форме молота Тора с надписью I NY.
Мастер уже заканчивал работу, когда в салон вошел высокий темноглазый смуглый мужчина. Это был Ромен Дорьяк, бывший редактор журнала Clark о граффити и уличной культуре. Фузи их представил. Ромен казался чересчур серьезным, если не сказать мрачным. Но Скарлетт пребывала в хорошем настроении и попыталась его разговорить:
— Вы тоже за татуировкой?
— Да, только в отличие от вашей на ней будет написано «Утраченные иллюзии».
Скарлетт расхохоталась. А она бы не прочь провести в компании этого мужчины вечер-другой! Ромен будто прочитал ее мысли и пригласил на выставку модного андерграундного художника. А еще пообещал показать нетуристический город.
Следующие несколько дней слились в калейдоскоп ярких впечатлений — от концертов экспериментальных групп в крошечных клубах до поездок на скутере по ночному Парижу и многочасовых пеших прогулок по его узким улочкам. Скарлетт почти забыла, что она — мировая звезда, и чувствовала себя девушкой-подростком, которой повезло познакомиться с таким классным парнем. Свежая татуировка казалась пророческой.
Ей все-таки пришлось улететь в Лос-Анджелес, но только для того, чтобы спустя пару месяцев вернуться в Париж. В новом любовнике нравилось все: суровый внешний вид, скрывающий огненный темперамент, мягкое чувство юмора, самодостаточность. А больше всего — то, что не принадлежит к актерской касте, а значит, они смогут избежать войны амбиций. Скарлетт с удовольствием травила байки из актерской жизни, которые для незнакомого с голливудской кухней Ромена были в новинку.
