После потери ребенка отношения супругов совсем разладились. Рудольф все чаще прикладывался к бутылке и однажды спьяну обвинил жену в том, что это она убила сына.
— Ты сошел с ума! — задохнулась от гнева Маргарет.
— Конечно, он же мешал тебе шляться по кабакам, — не унимался Маклеод.
Весной 1900 года Грета заболела тифом. С трудом выкарабкавшись, она пыталась уговорить мужа вернуться в Голландию:
— Врач сказал, что тропики мне противопоказаны. Здесь нездоровый воздух. И Жанна все время болеет.
— Я на службе, — отрезал Маклеод. — И больше не затевай этот разговор.
В 1902 году они все же вернулись — Рудольф вышел в отставку, и Маргарет тут же подала прошение о разводе. Капитан отсудил право на воспитание дочери. Мата Хари впоследствии не искала с Жанной встреч. Умерла она в двадцать один год, говорили — ее, как и брата, убил сифилис, полученный от родителей.
Когда формальности были улажены, Рудольф разместил в газете объявление: он свободен и не имеет каких-либо финансовых обязательств перед бывшей женой. Иными словами, извещал владельцев галантерейных лавок и прочих потенциальных кредиторов, что больше не собирается оплачивать ее счетов.
У двадцатисемилетней Маргарет от семейной жизни только и остались, что не самые приятные воспоминания и фамилия Маклеод. Совершенно не представляя, чем заняться, она знала лишь одно: прозябать до конца своих дней в доме дяди Такониса в качестве бедной родственницы точно не собирается. Случай помог устроиться наездницей в школу верховой езды. Грета прекрасно держалась в седле, научившись управляться с лошадьми в Индонезии, и ее точеная фигурка привлекала богатых клиентов.
Сменить род занятий Маргарет убедил владелец заведения мсье Молье: с такими внешними данными, предположил он, вы добьетесь большего успеха на сцене, нежели в конюшне. Слова легли на благодатную почву — неуемная натура жаждала бурной жизни и приключений.
Окрыленная новой мечтой, Маргарет решила перебраться во Францию. Прощаясь с родственниками, произнесла: «Мне кажется, все женщины, которые сбежали от своих мужей, должны непременно ехать в Париж».
Французская столица начала XX века для амбициозных искателей лучшей доли была великой незамутненной грезой, обителью богемы самого разного толка. Городом, поражавшим весь цивилизованный мир дерзкими авангардистскими проектами и громкими провокациями. Именно здесь в начале 1905 года и очутилась госпожа Маклеод.
Первое время работы, которая соответствовала бы запросам Греты, не находилось, приходилось перебиваться случайными заработками. Она подумывала о сцене, однако голосок оставлял желать лучшего, а ее французский был весьма посредственным. Попробовала позировать художникам, один из них, Анри Мартен, сказал, что у нее слишком плоская грудь, и Маргарет поставила крест на карьере модели. Неизвестно, как сложилась бы дальнейшая судьба этой женщины, если бы она не увидела коронного номера Айседоры Дункан. Да-да, танцы, конечно танцы! Но не классические, а какие здесь мало кто видел. Ведь та же Айседора «покупала» поклонников именно непохожестью на остальных танцовщиц.
Свой первый концерт Маргарет дала в скромном салоне мадам Киреевской. Зрителей собралось немного. Почти полностью обнажившись, она исполнила танец баядеры Шивы, который разучила на острове Ява. Тут-то привлекательную танцовщицу и заметил Эмиль Гиме, промышленник и владелец Музея восточных искусств. Толстяк был совершенно очарован голландской красавицей и предложил выступить у него в музее, поинтересовавшись:
— Где вы научились этому?
— В индуистском монастыре. Моя мать была храмовой танцовщицей, — не моргнув глазом ответила Маргарет.
— Замечательно, — одобрил Гиме, явно не поверив ни единому слову, — только лучше сменить европейское имя на более экзотическое.
— Мата Хари подойдет? В переводе с малайского — Око рассвета, а с хинди — Дитя рассвета.
