Что тут началось! Думал — сожрут. Просто размазали как актера. Юлия Рутберг выразилась наиболее корректно из всех, при этом ненароком сравнив себя с Раневской: «Как сказала одному артисту Фаина Георгиевна: «Мне вас жалко...» Так вот, Павел, — мне вас жалко!» А у меня в голове тут же всплыл еще один афоризм легендарной актрисы — про «террариум единомышленников»… Конечно, линчевали молодого актера, не выходя из кадра. И только Чонишвили после эфира подошел и подбодрил: «Не обращай внимания». И после такого в нашем мире принято мило улыбаться и пожимать руки при встрече на кинофестивалях.
Смешно: и на что я тогда надеялся? Нет бы рассказать другую безобидную историю — про фаната, который подошел к нам со Вдовиченковым за автографом на пароходе по пути в Керчь.
А рядом как раз стоял актерский агент — такой невысокий блондин. И вот к нам троим обращается паренек:
— Вы наши самые любимые… Не пропускаем ни одного эфира с вами… Иванушки!
— Кто, простите?
— Ну — International!
И я понимаю: действительно, все трое чем-то похожи! И такое стечение типажей на одной палубе не могло вызывать подозрений, что мы — совсем другая «бригада». С готовностью подписываю листок: «Григорьев-Апполонов» — и передаю эстафету Вове: «На, Кирилл, черкни парню на память о любимой группе!»
А что касается нашей актерской «бригады» — встретились четыре непростых человека.
Знал я до съемок только Димку Дюжева — он учился на курсе годом младше. С ним поначалу больше всех дружили: характеры похожие, оба заводные — придуриваемся, ржем… Режиссера раздражаем. Алексей Сидоров до сих пор считает, что у него в кино только два достоверных образа — Саша Белый и Фил, а мы с Димкой абсолютно не похожи на бандитов. Опять же оба вспыльчивые — как-то сцепились прямо на площадке, чуть не подрались. Уже и не помню из-за чего. Полтора года пахали плечом к плечу — надоели эти рожи до чертиков.
Мы ведь практически жили все вместе — в Доме ветеранов кино, в каких-то отелях. После съемок обычно не разъезжались. После первой сцены фильма — у казино — отправились отмечать 30-летие Вдовиченкова. Подарили ему боксерские перчатки, на которых написали «бей в кость».
С Вовкой мы больше сошлись уже после выхода фильма: он для меня эталон мужественности. Иногда я думаю, прежде чем что-то сделать: «А как поступил бы Вдовиченков?»
Однажды Дюжев привез из Франции бутылку ликера шартрез, а съемки были в тот день на аэродроме в Жуковском. И мы с Паниным и Вдовиченковым устроили небольшой фуршет на крыле «кукурузника». Выпиваем и бычки от сигарет щелчками отбрасываем. Под хвостом самолета была удобная лужица. Вдруг — трехэтажный мат работника аэропорта: «Вы охренели? Это же топливо разлито!» Чуть самолет не взорвали — и ржем, ну очень удачно легло бы на сюжет!
Никогда не оставался на наши посиделки только Сережа Безруков. Он был известен в театральных кругах, отмечен какими-то премиями, поэтому уже тогда позиционировал себя как живой классик.
