То, что вы показали нам сегодня, просто восхитительно.
Роуэн чуть не провалился сквозь все четыре этажа Театра Ее величества в подвал. Будь он посмелее, обязательно выдал бы все, что об этом думает: полная ерунда! Чушь, безделица. Да и вообще, мэм, это всего лишь хобби. Вот моторы, или парогенераторы, или электрические импульсы в цепи — это да, это его будущее... Тогда он и вправду думал, что комедийные шоу — всего лишь баловство молодости. Ну годик, ну два от силы — и он займет свое место, будет инженером на заводе или фабрике. А потом вдруг оказалось, что это и есть его настоящая жизнь, и Роуэн ощутил ужас от невозможности что-либо изменить в этой уже абсолютно без его ведома сложившейся судьбе. А после 1979 года пути назад уже не было… …Сунетра торопила: архитектор ждет ответа...
Три дня, которые Роуэн взял на размышление, подходили к концу, но он не мог определиться. То ли ломать к чертовой бабушке дом, то ли оставить все как есть? Он бы, конечно, оставил, но ведь жена найдет другого вместо Мейера, и тот снова будет маячить перед глазами и что-то предлагать, и кто знает, чем все закончится? И тогда Аткинсон придумал выход — надо повезти Мейера на место. Нет, он хотел показать ему не дом, а… кое-что другое, и посмотреть на его реакцию. Устроить тест на совместимость, так сказать.
Они выехали из Лондона рано утром и всю дорогу промолчали. Мейер демонстративно глядел в окно. Двор осмотрел мельком, был явно не в духе — чтобы его, лауреата «Притцкера», строившего и для испанских королей, и для американских миллиардеров, заставляли ждать в отеле, а потом еще везли черт знает куда…
И, спрашивается, для чего?! Но тут Роуэн завел американца в свой гараж, и у мистера Мейера пропал дар речи. В гараже у мистера Аткинсона, выстроившись в сверкающий ряд, стояли великолепные, баснословно дорогие гоночные машины. В принципе весь гараж уже тянул миллионов этак на шесть-семь, но поражало даже не это. Чужое богатство уже давно не удивляло Мейера. Странным было то, что некрасивый, не очень спортивный и, судя по всему, занудный и нерешительный человек, который прославился ролью безмозглого идиота мистера Бина — а Мейер видел это шоу по американскому телевидению и, прямо скажем, не был от него в восторге, — фанатеет от скорости и риска.
— И вы сами водите? — недоверчиво переспросил Мейер, указывая на ярко-красную «Honda NSX».
— Балуюсь потихоньку, — хмыкнул Роуэн и, конечно, поскромничал: гонял так, что уши закладывало.
В своих первых гонках в 1987 году он участвовал на «Renault 5 GT Turbo», а всего в его послужном списке двенадцать настоящих профессиональных соревнований, ни одно из которых, правда, так и не выиграл. А сколько раз он бился… А тот случай в октябре 1999 года, когда его, чуть живого, вытаскивали из салона покореженного автомобиля… Он даже не стонал! Но люди почему-то отказываются верить, что в теле тщедушного и, как им кажется, весьма недалекого актера Роуэна Аткинсона, у которого изумительно выходит играть дебилов и дегенератов, обитает неистовый, страстный, неудержимый гонщик. У Мейера вот тоже глаза на лоб полезли…
Наблюдая за грузноватым седым архитектором, который, словно ребенок, крутился вокруг его гоночного «MсLaren F1» (еще бы, гордость коллекции, куплена почти за миллион евро), Роуэн вдруг почувствовал в нем родственную душу. Есть что-то добродушное и приятно старомодное в этом бесспорном гении, так нахально посягнувшем на его личное пространство..
— Я восхищен, — искренне проговорил Мейер, протягивая Роуэну руку, и тот вдруг подумал, что, пожалуй, можно и рискнуть — позволить этому американцу перестроить дом…
После отъезда Мейера в город Роуэн еще часа два прохаживался вокруг своих обожаемых красавиц, словно падишах в гареме. Его сердцем давно уже повелевает не женщина, а вот эта богиня с блестящим кузовом и мощностью в сотни лошадиных сил.
Иногда Роуэн думает, что все свои миллионы он зарабатывает только для того, чтобы тратить на автомобили, и, чего греха таить, эта сладкая мысль всегда примиряет его с действительностью. Впрочем, видит бог, ему самому ничего не нужно. Ну, разве что хороший чай. Костюмы и обувь Роуэну выбирает Сунетра, у жены превосходный вкус. Их младшая дочь Лили, кстати, пошла в мать: обожает шопинг. На премьеру фильма «Агент Джонни Инглиш: Перезагрузка» его шестнадцатилетняя пигалица заявилась в таком прикиде, что у Роуэна отпала челюсть. Короткое платье —короче просто некуда, леопардовые туфли на высоченных каблуках и начес на голове, прямо как у ее любимой Эми Уайнхаус. Не дай бог, его девочка еще и выпивать начнет, как эта беспутная Эми… Конечно, хотел первым делом надрать ей задницу и отправить мигом переодеться, но разве в родном доме его станут слушать?!
