Мэри еще никогда не бывала за границей. В лобби роскошного отеля Сент-Морица «Palace» среди сплошных зеркал, искрящихся хрустальных люстр и надменных лакеев в белых перчатках Лягушка-Мэри немного стушевалась. В своей коротенькой юбчонке, черном свитерочке-лапше и плоских сандалиях она смотрелась тут странновато. Александр в потертых джинсах старался держаться независимо и подбадривающе сжимал ее локоть. Увидев дам в норковых манто, Мэри совсем запаниковала: какого черта ее сюда пригласили? Кому здесь сдалась молодежная мода? Конечно, приятно оказаться среди таких гигантов, как дома Диора, Шанель, но… Они приехали голодные как звери, а на дверях ресторана предупреждение: «На ужин вход в смокингах и вечерних платьях».
А откуда у нее вечерние платья? Выход нашел Александр. Он превратил в подобие смокинга свой старый черный пиджак, пришив к лацканам фигурно вырезанный кусок ее юбки! Ни подходящей к случаю белой рубашки, ни бабочки у него, ясное дело, не было. Поэтому, надев на голое тело самодельный смокинг, он просто нарисовал гуашью в нужных местах детали сорочки и бабочку. В ресторан его-таки пустили, но оказалось, что вынести еду нельзя, гораздо проще попросить принести ее в номер, но от волнения они не догадались этого сделать...
— Я пригласил на наше шоу новую модель, — заявил Александр на следующий день. — Бесподобная красавица, увидишь, она отлично справится с последним номером.
Мэри так нервничала перед показом и так устала, что без раздумий согласилась. В зале, где обычно шли дефиле, ей сразу не понравилась обстановка: разодетые в пух и прах самодовольные дамочки со спутниками сидели за столами, ели, пили, курили и болтали, лениво поглядывая на подиум, где перед ними крутились модели. Даже белоснежная горностаевая накидка от Диора, от которой сама Мэри не могла оторвать взгляда, не произвела на жующую публику особого впечатления. Мэри устроилась за боковым столиком и сосредоточенно потягивала свой коктейль. Распоряжался всем Александр. Ясно: Морган пригласил их всего лишь для того, чтобы их убожество оттенило шик знаменитых мастеров. «Поехали», — сказала она себе, когда классическая мелодия сменилась рваными ритмами рок-н-ролла. Манекенщицы Мэри Куант— их уже было целых семь — не успевали добежать до гардеробной, поэтому переодевались прямо в коридоре, у дверей демонстрационного зала.
Они неслись одна за другой в своих фланелевых в складочку мини, в асимметричных коротких платьицах, в туниках, надетых поверх красных свитеров, в цветных чулочках и ботиночках. И вот последней появилась высоченная красавица, которую раздобыл Александр. На ней был сдвинутый набок берет, короткое белое кожаное пальто и белые высокие сапоги. Вот она скинула пальто и… зал ахнул: она оказалась только в черных колготках и испуганно прикрыла верх руками, словно сама только что обнаружила, что на ней больше ничего нет. Как удачно, что Мэри к этому моменту была уже так пьяна, что не могла различить, что ей мерещится, а что творится на самом деле. Следующее, что она помнит: двое полицейских рядом с ней в номере.
Кажется, просят показать коллекцию привезенной одежды, не веря, что она модельер. И Мэри извлекает на свет божий коробки из-под шоколадных конфет, в которые затолканы ее куцые юбки. В общем, она оказалась в полицейском участке до выяснения обстоятельств дела. Куда-то сразу исчез организатор показа Дэвид Морган, сгинул Александр — ни одного знакомого лица вокруг. До утра Мэри продержали в участке, утром ее извлекал оттуда Морган. Он готов был три шкуры спустить с Александра: уверял, что новую манекенщицу спутник Мэри снял накануне в местном стрипклубе, он же и подучил ее выкинуть этот скандальный фортель. Увы, Мэри и сама в этом не сомневалась; Александр всегда уверял, что именно эпатаж — универсальный ключ к успеху. Но даже разъяренный Морган признал, что скучающая публика сильно завелась во время показа Мэри Куант, дамы потом так разошлись, что сбросили туфли на каблуках, приподняли юбки и отплясывали под звуки рок-н-рола до полпятого утра.
Вскоре появился Александр, ничуть не смущенный, с победоносно сияющими глазами.
— Прости, Лягушка, — бросил он, поцеловав Мэри.
— Я знал, что ты поймешь...
Об этом совсем не хотелось говорить на мастер-классе. Эти молодые люди, глазевшие на Мэри, как на ископаемое чучело в музее древностей, ее бы точно не поняли. Может, она и вправду такая?
…Впрочем, очнувшись от воспоминаний, Мэри поняла, что никто уже давно ее не слушает, что она сидит одна в пустой аудитории, а студентов и след простыл.
