Издательство «Семь Дней» всегда поддерживало добрые отношения с великой актрисой и с теми, кто с ней дружил. Перед вами уникальные архивные материалы. Воспоминания о Людмиле Марковне из записок киноведа Глеба Скороходова. И одно из последних интервью актрисы. В этих статьях — живая, настоящая, реальная Гурченко, какой ее знали не все.
Появление живой Гурченко в поселке Красный строитель произвело эффект бомбы
«В лихие годы перестройки я, как и многие наши творческие люди, занимался многим, — вспоминал Глеб Скороходов. — В частности, продолжал сотрудничать с фирмой «Мелодия» и собрал солидную коллекцию старых пластинок. Так что неудивительно, что Люся Гурченко, которая решила исполнить старые песни зарубежной эстрады и выпустить пластинку, обратилась за помощью ко мне. Гурченко переживала тогда второе рождение, ее все признали, ее все хотели, а она, не зная удержу, желала покорить весь мир... И постоянно думала: что бы еще такое сделать, чтобы люди удивились?.. Меня не смутило, что Гурченко ко мне обратилась. Удивительно то, как однажды вечером она без звонка появилась в нашем убогом дворике.
Я тогда жил с семьей в поселке Красный Строитель. Соседи — более чем простой народ: пили горькую, кидались друг в друга сковородками... Появление живой Гурченко, одетой в красное платье, приехавшей на красной машине, произвело эффект разорвавшейся бомбы. Мы пили чай на кухне, когда я услышал взволнованный возглас соседа: «Господи, Гурченко!» И тут же: «Глебушка, к вам там Гурченко приехала!» Народ во дворе все побросал и окружил ее. Так что, когда я спустился, к ней уже было не пробиться. Я испугался за актрису: народ у нас бывалый, пропитой, многие сидели... Но она, ничуть не смущаясь, стояла в свободной позе, как где-нибудь на кинофестивале, и ласково общалась с людьми. При этом даже как бы была смущена тем, что своим появлением нарушила гармонию двора: «Ничего, ничего, не беспокойтесь! Я только на минутку! Продолжайте заниматься своими делами». Но дел никаких не было, соседи банально пили до ее появления. Потом Гурченко поднялась ко мне, и мы долго перебирали и слушали мои пластинки. Когда она уехала, происшествие до ночи обсуждали. Соседка наша, недавно вернувшаяся из тюрьмы, возбужденно делилась впечатлениями: «Красавица, красавица! А молодая какая, и простая, совершенно простая!» И, конечно, никто не подозревал, что Гурченко захотелось побывать в народе и убедиться, что ее любят и помнят буквально в каждой подворотне, — вот она и убедилась...
