Работы у меня хватало, жила я в постоянных разъездах. Актерская профессия нелегкая, да порой и опасная. То на огромной высоте танцуй, как в фильме «Высота» (мне, как и Рыбникову, полагались дублеры, но мы ими пренебрегали, Коля тоже сам исполнил трюк с водружением флажка на трубу под песню «Не кочегары мы, не плотники...»), то в ледяной реке тони... Тонули мы, кстати, вместе с Мордюковой, с которой с тех пор сдружились куда ближе, чем когда-то в студенческие времена... А дело было так. На съемках «Русского поля» понадобилось на тракторе заехать в Волгу. Местные жители предупредили: «Тут в реке еще с войны от бомбежек осталось много рытвин — ямы глубокие. Далеко не заезжайте — провалитесь!» И вот Нонна завела трактор и уверенно, задним ходом, повела в воду. Камера работает, съемка идет, мы в кабине. Только Нонка, смотрю, побелела вся. «Инка, — говорит, — я не могу его остановить!» Еле успела я надавить на нужный рычаг — хоть машину и водила к тому времени, а все-таки трактор не «жигули», сразу не разберешься. Открыли мы дверь, вода хлынула ледяная. Осень же. Кое-как добрались мы с Нонкой до берега. Нам сразу налили по стакану самогона — тем только и спаслись. А что делать? Такая работа».
«Я не понимала, что без Миши моя жизнь будет совсем другой»
Обычно, когда я приходила к Инне Владимировне, ее супруга, хирурга Михаила Перельмана, не было дома. По словам актрисы, каждый день он вставал рано утром и в 8 часов уходил в медицинский университет, где заведовал НИИ фтизиопульмонологии. Он был фтизиатром высочайшего, мирового уровня! И, что самое удивительное, и после 80 лет оставался так же активен и работоспособен, пожалуй что только перестал оперировать сам. Инна Владимировна уважала работу мужа и никогда не сетовала на его занятость. Она привыкла, что весь день проводит одна. Но, очевидно, для нее крайне важным было то, что муж каждый день приходит домой вечером, это была ее поддержка и опора, прежде всего духовная.
«История моего второго замужества началась с болезни, — рассказывала она. — У меня открылась астма. Сначала я отнеслась к этому легкомысленно. Даже таблетки, которые мне прописали, быстро бросила пить: оказалось, что я от них полнею. И уж конечно я проигнорировала предупреждение врачей, что мне нельзя находиться ни на морозе, ни на жаре. Включили меня в делегацию советских артистов для поездки в Египет — я и поехала. А там — жара 50 градусов и воздух очень влажный, дышать нечем. И тут у меня начались такие приступы, что я уже не знала, как до возвращения домой дотянуть. В результате все закончилось тем, что я упала в обморок, и меня увезли в больницу. Мои коллеги уехали домой без меня.
