— Вы похожи?
— Внешне — очень. Характером я в маму. От нее мне передалась любовь к жизни и сила духа. Мама была очень сильным человеком. Я пытаюсь объяснить людям, что жизнь удивительна и прекрасна, что это дар, который нужно ценить. И когда они начинают лить грязь друг на друга на страницах печатных изданий или в каких-то телешоу, прихожу в ужас.
Знаете, в чем проблема нашего времени? Раньше артист был далеко. Сейчас — очень близко, и я все про него знаю: что он ест, где живет, с кем спит. А когда-то в некоторых театрах директора запрещали артистам после спектакля пользоваться общественным транспортом, вызывали такси: «Вы только что играли Ромео и вдруг попадетесь на глаза поклонникам в автобусе с авоськой. Так нельзя!» Не хочу сказать, что артисты какие-то избранные и не могут ездить в общественном транспорте и ходить по магазинам, но не нужно разрушать иллюзии зрителя. Он должен выходить из театра окрыленным. А нынешний зритель знает о частной жизни артистов больше, чем об их творчестве.
— Некоторым, наверное, просто нечем похвастаться в плане творчества!
— Да и артистов стало слишком много. И если раньше в нашу профессию шли служить, то сейчас — чтобы добиться успеха и стать звездами. Люди не понимают, что звезда — это ежедневная кропотливая, страшнейшая работа. Людмила Марковна Гурченко говорила: «Не гонись за успехом. Если ты его достоин, он тебя найдет».
— Вы не сразу поступили в Щукинское училище. Почему?
— Потому что понадеялся, что один такой, талантливый и незаменимый, и все упадут, когда я приду. Не подготовился должным образом. Но очень рад, что в первый год не поступил и попал потом к Марине Александровне Пантелеевой, моему художественному руководителю и очень важному и значимому для меня человеку.
Вообще, Щукинское училище и театр «Сатирикон» — это мои университеты. Училище дало базис, очень классный, мощный, я работал с замечательными педагогами. Но дальше пошла взрослая жизнь, и все пришлось начинать практически с нуля. Не зря говорится — выходя из института, не забудь, что ты ничего не умеешь. Мы показывались в разные театры, «Сатирикон» стал первым, и Константин Аркадьевич Райкин сразу меня взял, чему я был безумно рад.
— Райкин слывет очень жестким худруком и человеком.
— Ну, как человек он совершенно разный, а для молодого артиста, попавшего в огромную труппу, было очень важно, что рядом такой мастер. Он же не только от нас требовал, но и от себя. Я счастлив, что проработал в «Сатириконе» 18 лет.
